Единственным непорядком в полете было небольшое отклонение к западу от обычного курса из‑за тропического шторма «Элвис». Услыхав как‑то вечером по телевизору о шторме по имени «Элвис», Джек разинул рот так глупо, что перещеголял самого Лу Костелло[9].

Не ожидалось, что «Элвис» удостоится статуса урагана, но вот он несется по побережью близ Джэксонвилла, врывается, переворачивает все вверх дном вроде своего тезки в пятидесятых[10]. Хотя самолет свернул к западу, уклоняясь от бури, видно было, как ветер мчится к востоку. Джек смотрел с высоты на рваные облака, которые тут и там драматически разлетались в пушистые белые клочья. «Элвис» стремится на сцену.

9

– Семели, смотри, чтоб она меня не укусила! – крикнул Корли.

Семели сняла с глаз раковины, взглянула на него.

Стоя по грудь в воде лагуны, Корли смотрел на нее снизу вверх здоровым открывавшимся глазом, который вращался в глазнице под выпуклым лбом. Обычно на том месте вода ему по горло. А при такой засухе...

С глазами у Корли действительно плохо, поэтому ему хорошо подают. Его везут в город, усаживают на тротуаре в тени, кладут перед ним потрепанную старую шляпу и ждут. Шляпа пустует недолго.

Люди только взглянут в лицо и начисто выгребают мелочь из карманов, время от времени даже бумажки бросают.

По вторникам дела идут плохо – не так плохо, как по понедельникам, однако все же плохо. Поэтому понедельники и вторники предназначены для рыбалки.

– Скажи, чтоб не кусала! – ныл Корли.

– Заткнись, держи сеть, – приказал ему Люк. Из спущенной на воду малой лодки с надстройкой под названием «Плавучий Конь» Семели с улыбкой смотрела на двух членов клана. Они стояли в воде с четырехфутовыми шестами в руках, между которыми тянулась нейлоновая сеть с ячейками в полдюйма. С берега над водой склонялись покосившиеся стволы кривых корявых деревьев.

Люк, сводный брат Корли, тоже особенный. Не так явно, как Корли, не так, чтоб собирать хорошую милостыню, поэтому он главным образом доставляет попрошаек на место. Впрочем, по‑своему совершенно особенный. Пожалуй, даже слишком. Он пробовал попрошайничать без рубашки, демонстрируя плавнички вдоль спины, покрытой крупной чешуей, но потерпел неудачу. Не получил даже дайма. Копы собрались арестовать его за нарушение общественного порядка, да он удрал, и они его не поймали.

Семели рада, что она не урод вроде Корли, Люка и других членов клана. Хотя сама особенная. У нее вещий глаз, что принесло ей немало страданий, но она не способна свободно менять ход вещей. У нее иная особенность. Своя. Внутренняя.

– Ты же не в первый раз рыбачишь, – напомнила она Корли.

– Знаю, только терпеть не могу. Даже если бы миллион раз рыбачил. Если она захочет, в один миг ногу откусит.

– Не одну ногу, Корли, – ухмыльнулся Люк, – обе сразу, то есть если захочет.

– А если мне наскучит твое нытье, я ей велю это сделать, – добавила Семели.

– Ничего смешного! – воскликнул Корли, приплясывая на месте, как мальчишка, которому приспичило пописать.

– Стой спокойно! – рявкнул Люк. – Мы рыбу ловим, а ты ее распугиваешь! Скажи спасибо, что ее не Дьявол пасет.

У Корли затряслись руки.

– Если бы Дьявол, я в воде не стоял бы! Меня даже на берегу бы не было!

Семели заметила темное пятно, мелькнувшее по направлению к ним под водой на глубине пары футов, подняв рябь на воде.

Шла Дора, гоня перед собой рыбу.

– Готовьтесь, – предупредила она.