Папа прогромыхал мимо меня, громко топая. Со мной он даже не поздоровался.

– Вы поссорились? – спросил я деда с тревогой, спустившись вниз.

– Ну-у, – ответил дед. – Твой папа хочет, чтобы я выходил в море в гидрокостюме.

Дед сердито тер тряпкой кухонный столик.

– Я всю жизнь хожу в море в комбинезоне. И не собираюсь наряжаться на собственном «Тролле» в костюм космонавта, рыб смешить.

– Но…

– Нашли о ком беспокоиться, тоже мне. Старика-то чего так беречь?

– Знаешь, я тоже не хочу, чтобы ты утонул.

– Трилле, я не утону. Я сам о себе позабочусь. Я всю жизнь это делаю.

Он кинул тряпку в мойку и достал печенье.

– Стоит мне согласиться на гидрокостюм, твой папа потребует надевать сверху спасательный жилет. А когда я надену жилет, он притащит нарукавники. И когда я облачусь во все это и еще наверняка какую-нибудь фиговину на ноги, твой папа скажет, что мне вообще не надо больше ходить в море. А без этого я помру.

Я представил себе деда в костюме, жилете и нарукавниках. На берегу.

– Папа разве не знает, что ты сам справишься?

Дед забарабанил пальцами по столу, как будто раздражение после ссоры искало выход.

– Он всегда боится, что со мной что-нибудь случится.

– Почему?

Дед вздохнул.

– Ингер мы похоронили, один я у них остался.

Это он снова заговорил о бабушке. Я представил себе остров и маяк и понял вдруг, что хочу задать много вопросов. Но с чего начать?

– Она была кудрявая? – спросил я в конце концов.

Дед посмотрел на меня с удивлением и засмеялся.

– Кудрявая? Нет. Но она была единственная девушка с короткими волосами. Состригла их – и все. Представляешь?.. А ты чем сегодня занимался? Пахнет секретным делом?

И я рассказал деду о плоте, Биргитте и Лене. Он ведь не из тех, кто расскажет дальше или сорвет важное дело.

Биргитта прятала подбородок в ворот куртки и смотрела с большим сомнением.

– Дует неплохо, – сказал я.

Прищурившись, Лена вытянула палец. Облизала его и подняла вверх.

– И строго в сторону города.

Она притащила весла от моей продырявившейся резиновой лодки. И три спасательных жилета. Поговорили – пора за дело.

И вот мы уже сидим на плоту – каждый на своем ящике для рыбы. Парус поднят. На нем слева видна голова Лены и моя, остальное замазано акварелью. Плот у нас очень надежный, но шаткий.

Впрочем, все неважно – важно, что мы плывем. За какие-то несколько секунд мы проплыли бакен и вышли на глубину.

Лена гребла одним веслом, я – другим, Биргитта держалась за мачту. Мне хотелось как-то ободрить ее, чтоб она меньше боялась, но я не успел придумать ничего путного – Лена затянула пиратскую песню. И Биргитта на секунду улыбнулась. Это было так прекрасно, что я даже грести перестал.

Вот только на ноги все время плескала вода, и качало так сильно, что приятным я бы это не назвал. Тоненький голосок разума нашептывал мне, что мы затеяли что-то не то. Но в одном Лена точно оказалась права: ветер был попутный и с силой гнал нас к городу. Поворачивать было поздно, оставалось лишь твердо держать курс и идти к цели. Папа и дядя Тор ведь справились.

Я ободряюще улыбнулся Биргитте.

– Are you ok?

– Мм, – она кивнула.

– Йо-хо-хо! – закричала Лена. – Паром идет! Хорошо, что мы вовремя вышли: провозились бы еще десять минут – он нас в щепки бы разнес!

Паром не крейсер, идет неспешно.