— Обнаружили вы на месте происшествия хоть одно доказательство в пользу своей версии? Хоть одну улику?

«Нитка с узелками, — подумал Гонта, — преступники обмеряли икону…»

Толпа у крыльца вдруг зашевелилась. Пожилая, едва ли не старше всех, женщина отставила от глаз фотографию, попросила огня. Молоденький инспектор ближе поднес фонарь, женщина вгляделась:

— От Марьи Сенниковой родство, — сказала она, возвращая снимок. — Вся еённая природа… — Женщина зевнула, зябко перекрестила рот.

Кто-то еще потянулся к фотографии:

— Верно! Иван это Сенников.

— Сына, сказывают, его видели — Костентина!

Молоденький инспектор, наблюдавший за опознанием, вынул блокнот, пошел от костра на голос.

— Предположим, вы правы, — выждав, снова заговорил следователь, — предположим, Фадея Митрофановича убили из-за редкой древней иконы… Но зачем убийцам обыскивать его карманы? Что взять у торжака? И эта паста на губах!

Отмалчиваться дальше было едва ли удобно.

— Может, преступники искали документ, который перед тем составили? — предположил Гонта. — Что они сделали, чтобы заставить Смердова показать икону? Может, привезли сфабрикованную заявку от музея? Может, в заявке были проставлены данные их паспортов? Карабчевский еще говорил: убивая, хотят не убийства, а чего-то другого… Потом необходимо было вернуть компрометировавший их документ, и они его взяли. У убитого. Кстати, в избе, видимо, тоже что-то писали, поэтому, подписываясь, Смердов поднес к губам авторучку…

Следователь искоса оглядел Гонту.

У костра делились воспоминаниями:

— …Худо-бедно, семьсот куниц заготовляли, норок под сто…

— Оскудевает лес.

Откуда-то из темноты вынырнул молоденький инспектор:

— Пишите: Сенников Иван Александрович, здешний житель, умер четыре года назад. Жены его тоже нет в живых. Сын, Сенников Константин, судим за кражи, характеризовался отрицательно… — участковый инспектор с трудом перевел дух. — Недавно появился на Кен-озере с неизвестным… — Он глотнул воздуха. — Про икону Фадея Митрофановича знали многие. Нельзя было ему здесь оставаться с таким богатством… И сегодня, между прочим, тоже был один. Из Москвы. — Он кивнул убежденно. — За иконой охотились.

Глава третья

ВИЗИТ В КАРПАТЫ

На третий день после кражи в Клайчевском замке обитателей гостиницы за завтраком ждал сюрприз.

У замка остановился новенький автобус, из него вышел приятный молодой человек. Молодой человек прошел в ресторан, поднялся на невысокую эстраду.

— Минутку внимания! Областное туристическое бюро приглашает всех в короткое путешествие по Карпатам…

За столиками прошел шумок.

— Продолжительность экскурсии три с половиной часа, выезд после обеда. К восемнадцати мы доставим всех к гостинице. Визит в Карпаты!… Вы увидите удивительную природу нашего края, убедитесь в чудесных превращениях карпатской зимы!…

— Когда выезд?

— В четырнадцать. Автобус будет ждать в парке.

— На лекцию не опоздаем? — спросил кто-то.

— Ни в коем случае.

На девятнадцать была назначена лекция Поздновой, посвященная Антипу Тордоксе и его иконам.

— Надо взять термос, — Шкляра мучила жажда. — Поедешь?

Кремер пожал плечами.

Художник и его подруга спешили, Кремер так и не узнал, что у них за дела в городе.

— Сервус! Скоро вернемся!

После завтрака Кремер спустился в вестибюль, старичок администратор сидел за конторкой.