«84:33:11».

Следом за девочкой он вошел в небольшое темное помещение, наполненное тихим гудением. На панелях многочисленных приборов загадочно перемигивались индикаторы, пахло нагретой пластмассой и почему-то — кофе.

— Это аппаратная, — сказала Йоко. — Иди сюда! Быстрее!

Она буквально за руку потащила Митю в нишу, где обнаружилась еще одна дверца, сдвижная. За стеной что-то громыхнуло, ритмично защелкало, дверца отъехала, и Митя прищурился от яркого света — перед ним была маленькая лифтовая кабина.

— Рот закрой и глотай почаще, — посоветовала Йоко, втолкнула Митю в крохотную кабинку и вошла следом.

Дверца с тихим шелестом задвинулась, Йоко нажала сенсор, и вдруг лифт взмыл вверх с такой скоростью, что Митя едва удержался на ногах. Уши мгновенно заложило, и он понял, зачем его спутница советовала чаще сглатывать.

Казалось, подъем длился вечность, но всему на свете приходит конец. Лифт остановился, и Митя на ватных, подгибающихся ногах вышел в темное пространство лифтового холла. Йоко, посмеиваясь, выскочила следом.

— Давай быстрее, за мной! — И снова началась гонка, на этот раз по каким-то лестничным пролетам, освещенным только панелями аварийного освещения коридорам и гулким холлам. Поднявшийся следом за Йоко на технический этаж небоскреба — раньше эти помещения называли смешным словом «чердак» — Митя остановился перед дверью, ведущей на крышу.

— Давай! — Йоко подтолкнула его в спину.

Митя распахнул дверь — и удивленно замер. Он ожидал увидеть ровную площадку с перилами, пару каких-нибудь антенн или, на худой конец, вертолетную площадку — такие крыши обычно показывали в кино. Реальность оказалась сложнее. По сути, никакой крыши не было. Митя и Йоко стояли среди настоящего леса из металлических решетчатых стволов. Каждый ствол венчал пятиметровый «цветок», круглый и состоящий из множества мелких ячеек. Все эти рукотворные подсолнухи сейчас смотрели в сторону догорающего заката.

— Смотри, сейчас будет интересно! — воскликнула Йоко, указывая в сторону багрового диска солнца, почти полностью ушедшего за сиреневую полоску горизонта.

Внизу лежал гигантский мегаполис, уже погрузившийся в ночную тьму. Подсвеченные солнцем облака, узкие и длинные, расчертили небо, и через них, а точнее — высоко над ними, оставляя ослепительно-багровый инверсионный след, двигалась крохотная звездочка — межконтинентальный гиперзвуковой лайнер.

Митя послушно уставился на закат, украдкой смаргивая — солнце все еще слепило, хотя вечерняя дымка работала как светофильтр.

— Да не туда смотри, — с досадой дернула Митю за рукав Йоко, — на ферму!

— На какую еще ферму? — не понял Митя.

— На эту, господибожемой! — Девочка обвела рукой «подсолнухи». — Сейчас будет синхрон.

Митя не понял и хотел переспросить, но не успел — в этот момент солнце полностью скрылось из глаз. И в то же самое мгновение все вокруг Мити и Йоко пришло в движение. Сотни «подсолнухов» с тихим жужжанием начали поворачивать свои огромные «цветы». Это было красиво и немного страшновато, особенно когда ты стоишь посреди такого «цветочного» поля. Митя почувствовал себя букашкой и поежился.

— А почему ты называешь их фермой? — спросил он.

— Потому что это и есть ферма, — пожала плечами Йоко. — Только энергетическая. Их по городу штук сто. Или тысяча, я точно не знаю. На всех больших крышах стоят. Солнечные батареи с помощью специальных датчиков ориентируются на солнце под тем углом, который позволяет получать максимум солнечной энергии.