|
Его могучую грудь украшали заплетенные косичками лианы и ожерелья из разноцветных камней и костей. Головной убор был под стать наряду - черепа и перья многочисленных жертв. Оглядев четверых пленников, он презрительно фыркнул на каждого по отдельности, а потом, обернувшись, вопросительно рявкнул на предводителя охотников. - Городское племя, - ответил тот. - Чертовски хорошо. - Медведь понимающе кивнул. - Городское племя не такое сытное, но вкус добрый. Мадж дерзко шагнул вперед. Его макушка едва доставала вождю до паха. - Эй, ты, вдохновенный уродище, погоди-ка чуток! Нас нельзя есть. - А на спор?! - зарычал главный людоед. Джон-Том шагнул вперед и встал рядом с Маджем, демонстрируя если не превосходство в размерах, то хотя бы солидарность. Во всяком случае, глядя гиганту в глаза, ему не приходилось задирать голову. - Мадж прав, черт подери! Я сыт по горло тем, что каждый встречный-поперечный вместо приветствия стремится сожрать нас. Где же ваша благовоспитанность и традиционное хлебосольство? Вождь озадаченно поскреб низкий лоб. - Это ты чего толкуешь? - Не лучше ли нам подружиться? - Дружбу не едят. - Если половина вашего племени вместо попыток скушать соседей научится сотрудничать с другой половиной, - расхаживая взад-вперед перед вождем и его приспешниками, назидательно начал Джон-Том, - то проблем у вас станет гораздо меньше и не придется то и дело драться друг с другом. - Я люблю драться, - ухмыльнулся во всю пасть волк. - И кушать тоже. - Кушать все любят. Но у цивилизованных народов не принято есть тех, кто хочет дружить с вами. Это ведет к напряженности. - Нужны витамины и минеральные соли, - вставил окончательно сбитый с толку вождь. Джон-Том кивнул на окружающую их зеленую стену джунглей. - Здешний край богат, тут масса пропитания. Вам незачем есть случайных прохожих. - Он погрозил медведю пальцем. - Хватать и пожирать всякого, кто вторгнется на вашу территорию, - это дикость, недомыслие и нелепость. А в доказательство я спою вам об этом песню. Мадж возвел очи горе и мысленно скрестил пальцы. То ли нежданный град обвинений довел дикарей до оцепенения, то ли их заинтересовало, что же споет речистый обед, но никто не помешал Джон-Тому взять суар. Мадж тем временем попятился и зашептал на ухо своей даме: - Он хочет попытаться напеть этой банде лапшу на уши. Я уж видал это прежде: порой помогает, а порой тока хуже становится. Джон-Том постарался на славу - вряд ли со дня появления в этом мире он пел более сладостные и дивные напевы. И они делали свое дело: невооруженным глазом было видно, что людоеды подпали под их власть, хотя магия была тут вовсе ни при чем. Просто Джон-Том пел о любви, о жизни и дружбе, о повседневной всеобщей доброте к ближнему и о том, что между разумными существами должно царить взаимопонимание. Он изливал в песне противоречивые чувства, которые питал к этому миру, он размышлял, как можно его улучшить, как обуздать насилие и анархию и как сплоченными усилиями превратить его в рай для всех и каждого. По искаженным гримасами переживаний щекам и расширенным ноздрям побежали слезы. Даже вождь тихонько хлюпал носом. Наконец Джон-Том опустил суар и посмотрел ему прямо в глаза. - Таким я вижу идеальный ход событий. |
