|
Должно быть, нареченная догадалась, что синюшный цвет лица вряд ли говорит о добром здравии. Пока Джон-Том взахлеб хватал ртом воздух, вождь воздел руки и торжественно оповестил племя: - Вечером большая свадьба, все приходят, масса танцев и песен, масса еды. Хотя не из гостей, - спохватившись, добавил он. Уточнение было встречено несколькими огорченными возгласами, но они потонули в потоке всеобщего ликования. Сия буколическая сценка тут же напомнила Джон-Тому радостную ночь шабаша из "Фантастической симфонии" с собой в главной роли(*1). - Значица, его чудовищность милосердно отпускает нас? Какое великодушие! - Мне кажется, даже своими едва ворочающимися мозгами он сообразил, что невежливо есть товарищей жениха, - заметила Виджи. - Ага, до свадьбы. Вот увидишь, что будет потом. А можа, не погодишь и не увидишь, потому как нам абсолютно ни к чему слоняться тут и ждать выяснения. Как тока он отвернется - испаряемся. - А как же Джон-Том? - А что он нам? - В голосе Маджа не было и тени дружелюбия. - Он сам влез в эту милую западню, заливая про любовь, жисть и дружбу, про взаимопонимание меж разумными существами и прочую дребедень. Пусть сам себя отсюда выпевает. Мы не можем слоняться тут и ждать свадьбы, чтоб узнать, что с ним будет. Нам надо позаботиться о себе и надо делать ноги, пока наши милые хозяева настроены по-доброму... Как насчет тебя, старичок? - зашептал выдр стоявшему рядом еноту. - Боюсь, на этот раз мне наверняка придется согласиться с тобой. Бедолага Джон-Том впутался в грандиозную сплошную неприятность. Тут я выхода не вижу, уж будьте покойны, - с сожалением хмыкнул Перестраховщик. - И лучше ему что-то придумать до наступления вечера. Заниматься любовью с горой небезопасно. Ежели она забудется, он может очнуться разломанным вдребезги, как его дуара. Выдры вполне разделяли воззрения енота на перспективы супружеской жизни Джон-Тома. Юношу и его суженую отвели в отдельную пещеру. Пол в ней был посыпан чистым песочком, имелись стол, стулья, пара шезлонгов на диво современного дизайна. Не зная, чем заняться, юноша прилег на один из них. Людоедка тут же пристроилась на соседнем, и дерево тревожно скрипнуло. Покой жениха и невесты, хмыкнул он. Все равно что приемный покой хирурга. Ему не было позволено выходить, но мимо входа то и дело мелькали его товарищи - очевидно, им была предоставлена полная свобода передвижения. Это заставило мысли Джон-Тома заработать быстрее. Мадж не станет болтаться здесь до бесконечности, ожидая, пока приятель выпутается из очередного затруднения. Выдр ему друг, но не дурак; Джон-Том знал, что если в ближайшее время что-нибудь не предпримет, то останется сам по себе. А тем временем людоедка, лежа в шезлонге, со страстью взирала на него. Устав от затянувшегося молчания и бесполезных раздумий, он подал голос: - Знаешь ли, толку от этого не будет, я уже говорил твоему отцу. - Откуда знаешь? Еще не пробовали. - Да ты приглядись получше. Я вижу тебя, ты видишь меня. Я вижу различия. - Я вижу двоих. Чего еще надо? Да, с такой зубодробильной логикой разговор затянется. - Ты уже была замужем? - Однажды. Здорово было. - Но сейчас ты свободна? - Ага. - А что случилось с первым мужем? - Сломался. |
