|
Кот как единственный из присутствующих, способный перенести собственные миазмы, ухватил шефа за шиворот и поволок вслед за волком. Тем временем Клотагорб снова нырнул в панцирь, воспользовавшись этой ничтожной защитой от пагубного воздействия испарений, а вот Сорбл бессильно сотрясался в своих путах от бесконечных спазмов. Сдерживаясь изо всех сил, Джон-Том плавно перешел к песне, источающей мед и благоухание. Хоть ему и удалось победить непрошеных посетителей, не пролив ни капли крови, поединок все равно обернулся грязным делом. Виверра, волк и морской свинтус обратились в бегство, а подкативший к горлу желудок Джон-Тома по мере пения потихоньку утихомирился. Клотагорб наконец выглянул из-под панциря. Смаргивая слезы с увлажнившихся глаз, он удовлетворенно потянулся, и, хотя выглядел слегка одуревшим, последующие слова произнес с оттенком похвалы: - Чудесная работа, мой мальчик. Война не знает правил, но в следующий раз постарайся избрать иной способ обращения врага в паническое бегство. Со стороны Сорбла донеслись невнятные звуки неудовольствия. Перья филина слиплись от измаравшей их блевотины, а уж запах в столовой стоял такой, будто здесь только что эксгумировали давно похороненный труп. Джон-Том на трясущихся ногах заковылял к стулу наставника. - Простите, сэр. Это не совсем то, что я имел в виду, но когда у тебя перед носом размахивают ножом, особо разборчивым быть не приходится. - На практике никогда не выходит то, что имеешь в виду, - глубокомысленно кивнул чародей. - Иди, помоги мне разобраться с этими путами. - Стараясь распутать связывающие его веревки, он головой указал в сторону комода. - Разделочные ножи в нижнем ящике. Они быстрей справятся с этими узлами, нежели мои толстые пальцы. - Оглянувшись на ведущую в коридор дверь, он слегка усмехнулся. - Похоже, мы больше не увидим наших разбойничков. Я уверен, что они не захотят заглянуть еще разок. - Я бы не стал упрекать их за это. - Манипулируя одной рукой, пальцами другой Джон-Том зажимал нос. - Я и сам готов бежать отсюда без оглядки. Отыскав указанный Клотагорбом ящик, Джон-Том выбрал самый большой мясницкий нож и повернулся, чтобы освободить чародея. И тут его правую ногу вдруг пронзила жуткая боль. Не потрудившись поглядеть под ноги, он наступил на лежавший кверху лезвием боевой топор волка, брошенный во время поспешного бегства. В итоге лезвие разрезало тонкую подошву тапка надвое - от мизинца до пятки. Рана получилась неглубокая, но ужасно болезненная. Потеряв равновесие, Джон-Том оперся о спинку ближайшего стула, но тот опрокинулся, и юноша полетел на пол. Боль в раненой ноге не позволила ему устоять. Ни падение, ни сломанный стул нимало его не тревожили. Гораздо больше его волновал предмет, на который чаропевец приземлился, упав вместе со стулом. Он услышал пронзивший тишину тошнотворный хруст. Даже Сорбл, целиком поглощенный своим затруднительным положением, издал невольный крик ужаса. Джон-Том стремительно перекатился вправо, заранее зная, что это - запоздалая и тщетная предосторожность. Слишком поздно. Теперь уж ничего не поправишь, разве что удастся запустить время вспять, но никакие страстные желания тут не помогут. Не обращая внимания на кровоточащую ногу, он медленно сел и уставился на плоды своего падения. Потом склонился, чтобы поднять жалкие щепки, в которые превратилась его незаменимая, бесценная умолкшая дуара. Глава 2 Гриф был сломан в нескольких местах, дека напоминала расквашенную коричневую дыню. |
