На первый взгляд в подобном предположении имеется некоторая логика, согласно которой алгоритм действий предполагаемого злоумышленника сводится примерно к такой формуле: приехал на новое место по железной дороге, спрыгнул с платформы неподалёку от станции и в полукилометре, чтобы далеко не ходить, влез в дом и убил семью. Но схема эта выглядит слишком уж упрощенной, а безрассудный преступник, действующий без предварительной разведки места нападения, довольно быстро напоролся бы либо на пулю хозяина дома, либо на бдительного сторожевого пса, либо на то и другое одновременно.
То, что в этом деле близость железнодорожных путей не следует преувеличивать, прекрасно доказывает расположение дома Алленов, первых жертв из нашей выборки. Их ферма была удалена от железной дороги более чем на 3 км. Дом Акерманов, убитых во Флориде вечером 13 мая 1906 г., находился по-видимому, ещё дальше (чуть менее 3 миль – а это ~4,5 км.). Если такое расстояния необходимо преодолевать «на своих двоих» не по парку, а по нехоженому лесу, то оно отнюдь не покажется маленьким! (…) Поэтому, подводя итог нашим рассуждениям, можно высказаться следующим образом: место преступления находится в пешей доступности от железной дороги, но её близость (удаленность) для преступника некритична. Привязываться к железной дороге, как важному для злоумышленника элементу, незачем. Наш предполагаемый преступник – будем называть его условно «Американский Убийца топором» – являлся прекрасным пешеходом и мог преодолевать большие расстояния без особых для себя проблем.»
Таким образом, предположение о причастности упомянутого серийного убийцы к бойне в доме Хаббелла представляется малодостоверным.
А вот виновность Иезекии Раско видится не только весьма возможной, но и психологически достоверной. То, что приговорённый к виселице распевал псалом, не делает его не только хорошим человеком, но даже и верующим. Это был злонравный, агрессивный и плохо управляющий гневом человек. Прежде он уже убивал и мы вряд ли ошибёмся, назвав его опасным во всех отношениях. Нет ничего неожиданного или невозможного в том, чтобы эдакий персонаж решился на убийство. Он угрожал Хаббеллу при свидетелях, а для многих уголовников не сдержать подобное обещание – значит «потерять лицо» в кругу себе подобных.
Мы точно знаем, что при нападении на Хаббеллов использовалось огнестрельное оружие. Из дробовика, скорее всего, был убит не только хозяин дома, но и члены его семьи, на что указывает патрон 12-го калибра с дробью, оброненный убийцей на ступенях дома. Очевидно, он перезаряжал ружьё после того, как разрядил оба ствола в живот Оды Хаббелла, открывшего дверь.
С убийства хозяина дома началось нападение, при перезарядке преступник потерял патрон, но не стал тратить время на его поиски в темноте, и зарядив ружьё, побежал наверх, спеша расправиться с женой и детьми. Ещё раз повторю, нас не должно удивлять отсутствие дроби в останках тел – её попросту не могли отыскать в сильно обезображенных огнём трупах без использования рентгеновских аппаратов.
То, что Раско брал у друга дробовик и собаки, сразу взявшие след с места преступления, привели буквально к кровати подозреваемого – это очень серьёзные доводы. Да, можно оспаривать их доказательную силу, можно говорить о случающихся порой чудовищных совпадениях, об ошибке собак, но… давайте признаем честно, собаки привели людей шерифа не к кровати маленькой девочки, и не к креслу инвалида, а постели человека, судимого прежде за убийство и крепко повздорившего накануне с убитым. |