Защита Роберта Клементса рушилась на глаза, но это было ещё не полное крушение. Судьба приготовила ему последний удар и это было нечто такое, чего никто из присутствовавших в зале суда услышать не ожидал. И менее всего подобного удара ожидал сам обвиняемый.

Прокурор для дачи показаний вызвал Эдгара Рассела. Это был тот самый фермер, что любезно пришёл на помощь Роберту Клементсу, когда тот внезапно решил покинуть вместе с семьёй участок Эдмондсонов. Рассел был другом Роберта и свой рассказ он начал с того, что сообщил суду об очень хороших отношениях с обвиняемым на протяжении приблизительно восьми последних лет. В эту минуту, наверное, все присутствующие замерли – совершенно непонятно было о чём сейчас станет рассказывать свидетель, но начало не сулило Клементсу ничего хорошего.

Эдгар сообщил, что в конце января этого года, узнав об аресте Роберта, сильно встревожился. Он подозревал, что судья имел основания для ареста и очень волновался, думая о том, что Роберт может быть каким-то образом повинен в чудовищном убийстве семьи Эдмондсон. Чтобы избавиться от дурных мыслей, он решил поговорить начистоту со старшим из сыновей Роберта Клементса, тем самым Корбином, что накануне давал показания в суде и всех очаровал своей непосредственностью и искренностью. Поскольку разговор предстоял серьёзный и его желательно было провести при свидетелях, Рассел пригласил Эварда Лакера, родного брата Руфуса и дядю Гилберта Лакера.

Примерно через пару дней после ареста Роберта Клементса, Эд Рассел и Эд Лакер вошли в комнату к Корбину и предложили поговорить по душам. Они объяснили мальчику свою обеспокоенность судьбой его арестованного отца и попросили откровенно рассказать о событиях конца ноября минувшего года. Рассел особо подчеркнул, что ни он, ни Лакер не запугивали мальчика и разговаривали с ним очень вежливо, всё, что они услышали от Калберта было сказано безо всякого принуждения.

Что же сказал мальчик? По его словам, однажды в конце ноября он увидел отца, вошедшего в дом в шляпе и рубашке, на его шее была видна кровь. Он сказал Корбину, что ему нужна чистая одежда и мальчик побежал её искать. Весь следующий день отец оставался дома, а когда наступила ночь, он взял заряженный пистолет и сказал, что ему нужно покормить скот. Роберт Клементс вышел из дома и некоторое время отсутствовал, после чего загорелся дом Эдмондсонов и каменный сарай неподалёку от него. Рассел, выслушав сбивчивый рассказ мальчика, прямо спросил его: «Твой отец сделал это и солгал?», на что Корбин ответил «да» и кивнул.

Защита отказалась от допроса Рассела, что легко объяснимо. Во-первых, адвокаты явно не ожидали подобного поворота и сориентироваться им в мгновенно изменившейся обстановке было очень сложно. Во-вторых, свидетель являлся другом обвиняемого и дискредитировать его было крайне опасно, поскольку негативная информация могла рикошетом ударить и по Роберту Клементсу. Разумнее было промолчать и дать свидетелю спокойно уйти, пока тот не не наговорил чего-то ещё столь же взрывоопасного.

Правда, адвокаты предприняли попытку отыграться на Эдварде Лакере, который также был вызван обвинением для подтверждения точности рассказала Рассела. После того как Лакер передал содержание беседы с мальчиком – в целом его повествование полностью соответствовало показаниям Эда Рассела – адвокаты самым пристрастным образом принялись дезавуировать сказанное.