В принципе, ничто не противоречило такой схеме развития событий и шериф, изначально решивший, что фонарь непременно должен был находиться в руках убитого фермера, допустил логическую ошибку, посчитав аксиомой то, что в действительности требовалось сначала доказать.

На этом логические умопостроения главного окружного сыскаря отнюдь не закончились!

Дом Харди выглядел так, словно его основательно пограбили – все шкафы и тумбочки были открыты, полки – выдвинуты, мелкие предметы – сброшены на пол. Тем удивительнее оказалось то, что ничего из дома не пропало, по крайней мере из того, что находилось на виду.

Хотя нет, один предмет пропал. На вешалке у входа висел широкий ремень с револьверной кобурой и патронташем, в который были заправлены патроны 38-го калибра. Револьвер исчез.

Впрочем, через несколько часов револьвер был найден. Он оказался под вещами, сложенными в чемодане под кроватью Рэймонда! Картина получалась странной: если верить Рэймонду, кто-то в ночь на 5 июня пытался украсть лошадь из конюшни и Харди приняли решение поймать злоумышленника. При этом глава семейства, полуинвалид, страдающий от артрита, отпускает самого крепкого из сыновей в гости, а для собственной подстраховки вешает возле дверей ремень с кобурой и револьвером в ней. Очевидно, что кобура пустой не была, иначе вся эта инсталляция теряла бы всякий смысл! Однако револьвер потом исчезает и оказывается на дне чемодана под кроватью Рэймонда. Подозрительно? Ещё как!

Привлекла внимание шерифа и другая находка. Просматривая содержимое прикроватной тумбочки в спальне Эрла, старшего из сыновей, Николсон обнаружил записку, явно выполненную рукой Джеймса Харди – это подтвердили все, знавшие почерк главы семейства. Из содержания записки следовало, что Джеймс завещает своё имущество сыновьям и повелевает разделить имеющиеся деньги на равные половины – 1 тыс.$ Эрлу и 1 тыс.$ – Рэймонду. Таким образом, в доме должны были находиться 2 тыс.$, но их не было! Значит ли это, что ограбление всё-таки состоялось?

Шериф обратил внимание на то, что между временем возвращения Рэймонда домой и моментом подачи им условного сигнала «тревога!» по телефону имеется довольно значительный интервал времени, выходящий за всякие разумные пределы. Логика Николсона была примерно такой: Калвин Престон вошёл в дом Харди в 01:30, стало быть, сигнал по телефону был подан около 01:15. Четверти часа с запасом хватало ему на то, чтобы натянуть рубашку, джинсы, сапоги, оседлать лошадь и проскакать 1 км.

Фотографии членов семьи Харди, убитых вечером 5 июня 1910 г. – Джеймса, Лавины и Эрла.

Согласно показаниям Мэйбл Старнз, которые Рэймонд Харди не оспаривал, он покинул дом невесты около 00:30. Это значило, что Харди-младший должен был появиться дома около 00:50 или даже ранее, смотря по тому, как он гнал лошадь. Но сигнал по телефону он подал почему-то в 01:15! При этом, по его словам, в сарай он не заходил и по территории фермы не прогуливался. Так чем же он занимался? Неужели молодой человек осматривал 5-комнатный 2-этажный дом целых 20 минут? Да на это и 5 минут хватит!

Также шериф сделал акцент на том, что Харди-младший встретил его без головного убора и на вопрос, переодевался ли он? ответил отрицательно.