Утром 9 июня Рэймонд был найден на полу тюремной камеры, он был весь в крови, которая текла из ран на голове. Ночью он попытался покончить с собой, разбив голову о стену. Голова выдержала, стены, впрочем, тоже. Попытку самоубийства окружной прокурор воспринял как подтверждение предположения о виновности молодого человека, дескать, невиновному не придёт в голову совершить смертный грех в здравом уме и ясной памяти. Хотя тут с прокурором можно было бы поспорить. Чувство отчаяния, которое толкнуло Рэймонда на попытку радикально разрешить неразрешимые проблемы, могло быть никак не связано с виновностью. Скорее оно могло появиться от ощущения полного одиночества, бессилия и неспособности избавиться от позорного подозрения в том, чего молодой человек не делал.

Что бы ни двигало Рэймондом Харди в действительности, для нашего повествования имеет значение лишь то, что он остался жив. Его даже в больницу не поместили и заседание жюри не перенесли. Врач обрил ему голову, зашил рассечения кожи и наложил повязку, заявив, что молодой человек готов давать показания.

Заседание коронерского жюри прошло 10 июня в городке Мельбурн в 15 км. юго-западнее Маршаллтауна. С утра в город потянулись жители округа Маршалл и притом не только близлежащих городков. По оценке окружного шерифа в город приехало до 500 человек, желавших лично наблюдать за ходом заседания коронерского жюри. Число гостей города превысило его население! Понятно, что одномоментное появление такого количества активных граждан – многие из которых были вооружены! – грозило самыми неожиданными инцидентами и беспорядками. В течение того дня шериф, должно быть, не раз и не два подумал о возможном самосуде.

Развязка, однако, оказалась в высшей степени неожиданной. Рэймонд Харди проявил удивительное самообладание и ответил на все каверзные вопросы, заданные ему окружным прокурором в ходе более чем 2-часового допроса. Все те подозрительные нестыковки и противоречия, что в воображении Николсона и Эгермейера однозначно свидетельствовали о виновности молодого человека, получили самые обыкновенные объяснения.

Итак, пойдём по порядку. Записка, написанная рукой Джеймса Харди с сообщением о разделе наследства между сыновьями, при котором каждый из них должен был получить по 1 тыс. долларов, свидетельствовала отнюдь не о богатстве семьи. Это была всего лишь шутка! По словам Рэймонда, отец написал эту записку перед Рождеством и прочитал её вслух за праздничным столом. Смысл этой шутки в том и заключался, что упомянутых в записке денег в семье никогда не было и отец делил то, чем не владел. Можно было спорить о том, насколько смешон был юмор такого рода, но самим Харди подобное поздравление показалось очень милым и записку эту они сохранили на память.

Что касается пустой кобуры на вешалке и револьвера на дне чемодана Рэймонда, то и тут молодой человек дал исчерпывающее, хотя и неожиданное объяснение. По его словам, около года назад они с братом приобрели пару одинаковых револьверов. Эрл позднее приобрёл кобуру и поясной ремень с патронташем, которые периодически одевал. С пистолетом на ремне он становился похож на настоящего ковбоя. Рэймонд же, напротив, никакой потребности в демонстрации оружия не испытывал и сразу после покупки убрал револьвер в чемодан под кроватью, где его впоследствии и обнаружили люди шерифа.