— Вот-вот, с помощницей и закрутил…

— Да нет же, это колонка!

— Колонка? — бабушка совсем растерялась.

— Ну да. На ней можно музыку слушать.

Бабушка только сердито махнула рукой.

— У нас на колонке воду набирали…

А затем тоже рассмеялась. Чай мы допивали уже в приподнятом настроении. Вдруг бабушка хлопнула себя ладонью по лбу.

— Маруся, чуть не забыла. Тебе же записку передали.

— Кто? — насторожилась я.

— Ну кто? Не Клара Ивановна же. Ванечка тоже на даче не появляется с тех пор, как ты уехала…

У меня от дурного предчувствия даже тошнота подобралась к горлу. Но бабушка, не заметив моего состояния, как ни в чем не бывало продолжила:

— Остается другой твой кавалер — Леонид. Заявился ко мне с утра пораньше. Спросил, приезжаешь ли ты еще на дачу. Я говорю, какая дача, уже не сезон… Но, говорю, сегодня сама к ним поеду, может, чего передать? Тогда он попросил клочок бумаги и карандаш. А куда я записку-то положила?

Бабушка встала из-за стола и вышла в прихожую. Вернулась со свернутым вчетверо листом бумаги.

— Вот, — протянула мне бабушка послание от Лени.

Я, чувствуя, что ничего хорошего меня не ждет, осторожно взяла листок. Читать решила в своей комнате, и, разумеется, не зря. Я прочитала записку, и руки у меня задрожали. В глубине души я знала, что рано или поздно этим закончится. Боялась даже думать, но это все-таки случилось. Леня пообещал сегодня же наложить на себя руки, если я не приеду и не поговорю с ним.

«Так вышло. Я надломлен. Ты должна меня простить, иначе произойдет неизбежное». Я зачем-то перечитала эту записку несколько раз, будто могла таким образом изменить ее содержание. Но ничего не менялось. Я сидела на широком подоконнике и смотрела, как за окном разыгрывалась вьюга. Тревога нарастала. Я не знала, блефует ли он, но тут же вспомнила порезанные руки Васи и наш с ней разговор о том, что они с Леней встретились при похожих обстоятельствах. А что делать дальше, я не знала. В полиции меня снова пошлют куда подальше. Отца в городе нет. Бабушку пугать не хочется, а матери и подавно на все плевать. Я услышала за стенкой ее веселый звонкий смех. Видимо, с кем-то разговаривала по телефону.

Конечно, ехать туда одной — безумие. А если не ехать? Он решится на это? С каким чувством я буду дальше жить? Проклятие! Выходило, что меня снова переиграли. Я вспомнила свой ночной кошмар, когда Леня тянул ко мне руки и молил о помощи… В конце концов я не выдержала и бросилась к шкафу. Начала поспешно одеваться, одной рукой придерживая телефон. Пыталась дозвониться до Славы или Лики, но тщетно. За городом сеть не ловила. Еще и погодные условия ни к черту. Тогда я набрала Йовану, не зная, дома ли он, ведь мы в последнее время не общались. Конечно, я наткнулась на автоответчик. Быстро и немного сбивчиво ввела в курс дела:

— Леня. Просит поговорить. Приехать на дачу. Обещает что-то сделать с собой, если я не приеду. Я не знаю, как быть… Помоги!

Сообщение получилось истеричным. Я надеялась, что Йован прослушает его в ближайшее время. Быстро взглянула на настенные часы. Хорошо, что сейчас время только ползет к полудню и смеркаться в ближайшие три-четыре часа не будет. Правда, следующая электричка нескоро. Но и на мотоцикл садиться в такой снегопад я не решилась.

Я вызвала такси. В выходные, да еще и за город, в непогоду приложение насчитало мне цену по самому высокому тарифу. Но деваться некуда. Я успокаивала себя: быстро скатаюсь, вправлю ему мозги. В конце концов, по соседству круглый год живет Клара Ивановна. Если что, просто сбегаю к ней на участок и попрошу помочь мне. Сила самовнушения сработала на «отлично». Я выглянула в коридор.