Этот текст Володя сперва говорил сотни раз, потом записал на бумажке, а потом… Выезжал, допустим, министр культуры РСФСР на Дни России в Бангладеш… или выезжал предисполкома столицы в город-побратим Мньяму… Ну как же эффектно иметь с собой этого фокусника! Он за пару первых дней пребывания, пока министра или предиспокома (или Генерального секретаря — и такое бывало!) везде водят, все показывают, кормят, поят, поздравляют, — так он за эту пару дней сам найдет, кого надо, в посольстве или около посольства, поспрашивает, запишет, поучит, подергается и… на тебе! Когда настанет день ответного приема, после какого-нибудь скучного (но обязательного — протокол!) пианиста или скрипача, можно козырнуть бывшим фронтовиком Володей («Как его фамилия… мать его… ну?.. Да!») Долгиным. И почешет Володя как ни в чем не бывало на местном языке. И заулыбаются непроницаемые дипломатические лица представителей стран, далеких пока от социализма. И, может быть, когда снимут с них, дураков, часы, когда заморочат им головы пятью шариками между тремя пальцами, начнут они, наконец, понимать, тупые головы, что социалистический путь — единственно правильный и перспективный, а они со своей частной собственностью на средства производства в полном тупике. Вот же он, наглядный пример: часики были ваши, стали наши! И только от широты души мы возвращаем их вам. Вот вы и улыбаетесь… и в ладоши бьете… косорылые. И все это на вашем же, будь он проклят, тарабарском языке. Для вашей же пользы.

А потому — хороший, настоящий артист этот Володя (как его, все позабываю, фамилия, мать его… ну? Да!) Долгин. И сам его в другой раз с собой возьму, и Василию Кузьмичу порекомендую, когда он в Рейкьявик поедет. Поглядим, как Володька побалакает по-исландски…

И Володя балакал. По-исландски, по-нидерландски, по-тамильски, на суахили, на французском с произношением Мали, на французском корсиканском, на нижненемецком, венгерском, финском, финско-шведском и южнокитайском.

Самым замечательным было то, что Володя НИ СЛОВА не знал ни на одном языке мира, кроме русского. Наизусть! Все наизусть! Бесконечно приставлять одни немыслимые звуки к другим, составляя периоды, в которых глагол неизвестно где, суффикс в три раза длиннее самого слова, а ударение вообще в соседней фразе.

Зубрежке посвящались дни и ночи. Зато… в один прекрасный вечер скромный и обаятельный пожилой человек Володя Долгин с искренней доброжелательной улыбкой на лице делал привычные пассы руками и без видимых затруднений говорил на неведомом ему языке: «Вы убедились, что эти платки связаны прочно? Проверьте еще раз!» и так далее.

Этот текст мучил Володю. Сотни раз он должен был втолковывать те же слова очередному переводчику, обычно плохо знавшему либо местный язык, либо русский язык, либо то и другое.

Нет, вот как сказать «Вы убедились», но в вопросительной форме? Чтобы было так, понимаешь: «Вы убедились???»… Угу… А как «платок»? Как, как? Не может быть! Как? Да, нет, «платок»! Не «пальто», а «платок». Как это у них нет платка? Ну вот это, вот этот предмет как называется?.. Тряпка? Так и говорят? О, Господи! Ну, а как на вашем языке «тряпка»? ХХААПИИСКО-ТАМА? А во множественном числе? Вот, не одна тряпка, а две, три… как сказать «тряпки»? — ХХААПИИСКО-ТАМА КУУНДУКА… О, Господи, сейчас запишу.