— Это ты подстроил приглашение на вечеринку на яхту Борринджера? — вдруг спросила она.

Губы Керка тронула едва заметная улыбка: всего лишь пару секунд назад он был уверен, что Лайза, как и он сам, сейчас способна думать только об их близости. Но нет. Как и раньше, ход ее мыслей полон сюрпризов.

— Вечеринка настоящая. А вот к внезапной задержке твоего отца в Лондоне я имею некоторое отношение.

Своей честностью Керк наконец заслужил взгляд Лайзы. Посмотрев на него с недоумением, она нахмурилась и быстро отвела глаза, уставившись в невидимую точку рядом с его правым ухом.

— Но ты только что сказал, что меня потому и похитили, что отец…

Керку совершенно не хотелось слушать, как Лайза объясняет то, что он и без нее знал, а именно, что похищение тщательно спланировано и согласовано с ее отцом.

— Дорогая, — мягко проговорил он, — тому, что ты стоишь сейчас рядом со мной, есть много причин. Но большую часть из них можно обсудить в другой раз.

Услышав обращение «дорогая», Лайза попятилась. На ее лицо набежала тень: не очень-то приятно осознавать, что родной отец приложил руку к ее похищению.

— Говори сейчас! — потребовала она. Но Керк покачал головой.

— Нет, эти минуты принадлежат мне, дай мне насладиться тем, что ты вернулась.

Надо же было такому случиться, что именно в этот момент Лайза наступила на ненавистную паранджу. Ее негодование вспыхнуло с новой силой.

— Я не вернулась, меня похитили, — холодно уточнила она, с вызовом вскинув голову. — Значит, теперь ты действуешь такими методами?

Керк поморщился.

— Мы, англичане, очень романтичны. В детстве я читал много легенд о влюбленных, которых разлучает судьба, но они спускаются друг за другом даже в ад.

Только увидев в глазах Лайзы слезы, Керк понял, что зашел слишком далеко. Он едва успел протянуть руку и подхватить бокал за миг до того, как тот выпал из ослабевших пальцев Лайзы.

— Наш брак — это не легенда, а трагедия, — хрипло пробормотала она.

— Нет! — Керк поставил бокал на стойку. — Это ты пытаешься превратить его в трагедию.

— Потому что я ненавижу все, что ты отстаиваешь.

— Но возненавидеть меня ты не можешь, даже если бы и хотела, — ничуть не смутившись, уточнил Керк.

В его глазах что-то вспыхнуло, и это насторожило Лайзу. Она попятилась.

— Я от тебя ушла, ты не забыл?

— Ушла, а затем стала регулярно писать мне письма, чтобы я тебя не забывал, — протянул Керк.

— В этих письмах я требовала развода! — закричала Лайза.

Керк усмехнулся.

— Не так важно, что в них было написано, главное, что последние два месяца я каждые две недели получал от тебя письмо. Это меня очень радовало.

— Как же ты тщеславен! Тебе следовало жениться на самом себе!

Керк укоризненно покачал головой.

— Ай-ай, как грубо.

Его невозмутимость действовала Лайзе на нервы. Она снова сорвалась на крик:

— Когда ты перестанешь обращаться со мной, как охотник с дичью?!

— Когда ты перестанешь убегать от меня, как дичь от охотника.

Лайза усилием воли заставила себя стоять на месте.

— Я не хочу оставаться твоей женой.

— А я не готов тебя отпустить. Как видишь, — все так же невозмутимо заметил Керк, — мы снова вступили в противоречие.