Первые сутки путешествия оказались смертельно опасными и унесли жизнь джек-рассел-терьера.

«Господи, — мучился Нестор, — сколько еще таких дней предстоит! Умру ли я?..»

Он лежал, уткнувшись в сырую подушку, не шевелясь, словно парализованный.

А потом к нему зашел Майки.

— Твоя очередь! — напомнил. — Я — спать!

— Что?

— Вахта!

Нестор поднялся и шагнул из крохотной каюты в кубрик:

— Я пошел.

— Все очень просто, — проинструктировал Майки. — Сиди себе и смотри на GPS! Если вдруг ветер поменяется или корабль какой невдалеке, буди капитана! А меня через три часа разбудишь!

На первом своем дежурстве Нестор был напряжен и каждые две минуты вскакивал, чтобы обозреть горизонт в поисках встречного судна. Он светил фонариком, прикрепленным к голове, как у шахтера, на прибор GPS, чтобы, не дай бог, не сбиться с курса.

В душе по-прежнему болело, а из головы не выходил Антип. Нестор представил, как маленькая собачка отчаянно боролась с гигантской волной, пытаясь держать мордочку над водой, а лапками молотя изо всех сил… Понимал ли Антип, что погибает? Винил ли перед смертью его, Нестора?

А потом Нестор задремал… Сначала ему снились дети, а затем Алина — она его целовала и он ее целовал голую во все места, и она его во все места, а потом Алина что-то хотела ему сказать, но он мешал ей поцелуем. А она все пыталась, выталкивая его губы… Почему-то она оказалась одетой и стоящей от Нестора на расстоянии. Он испугался, что она сейчас скажет, что больше его не любит, но Алина вдруг залаяла голосом Антипа.

«Не лай, пожалуйста!» — просил Нестор, а она все лаяла, и было в этой картине что-то жуткое.

В конце концов Нестор проснулся и подумал, что видел ужасный сон. Еще он понял, что проспал половину вахты и что его время вышло, а он не разбудил Майки.

По-прежнему лаяла Алина.

— Не лай! — произнес Нестор вслух…

Неожиданно он вскочил и прислушался к утреннему океану.

Через несколько секунд океан залаял голосом джек-рассел-терьера. И тявканье это было настойчивым и требовательным. У Нестора мелькнула мысль, что он продолжает спать, что ему снится разумный океан Солярис, материализующий его подсознательные желания. Но ужасно мучил мочевой пузырь, и Нестор исключил галлюцинацию.

И опять собачье тявканье. Теперь в лае чувствовалось явное раздражение.

— Антип, — тихо произнес Нестор.

— Гав-гав! — донеслось в ответ.

И тут Нестор поверил в невозможное. Он рванул к борту, со стороны которого доносился лай, и увидел маленькую, в рыжих пятнах голову своей собаки.

— Анти-и-и-ип! — что есть мочи заорал. — Антипушка-а-а!

Из кубрика показалась лохматая башка Давиди. Он пыхал самокруткой, поинтересовался, что случилось и что за крики, когда капитан отдыхает.

И здесь Антип залаял так отчаянно на этих сраных мудаков, что капитан поперхнулся папироской, обжег угольком губу, но в одно мгновение вынырнул из кубрика и уже балансировал на животе, перевесившись за борт.

— Анти-и-ипио?! — обалдел он.

Терьер еще раз тявкнул, и получилось у него почти по-человечьи.

— Фигли стоять и балдеть, когда надо спасать! — пролаял Антип.

Тут-то его и поняли.

— Стоп моторы! — заорал Давиди, будто командовал эсминцем. — Я кому сказал — стоп!!!

— Кому? — уточнил Нестор.