Все это даже в ее мыслях звучало неправдоподобно.

– Об отце, – произнесла она осторожно, решив, что главное – начать разговор, а там как пойдет.

Вот только Элизабет не ожидала, что Иоланта скривится так, будто ей кто то прищемил мозоль на ноге. Казалось, она всем своим видом пыталась сказать, что не хочет говорить о своем муже. Лиза, увидев это, решила сменить тему, но в последний момент передумала и промолчала.

– Я не собираюсь обсуждать это бесполезное существо, – прошипела Иоланта и опрокинула в себя целый бокал.

Элизабет застыла, пораженная. До этого момента ей казалось, что между родителями царит мир и покой, что они если не любят друг друга, то уж точно уважают. Внезапно она поняла, что раньше даже не думала разбираться в том, каковы отношения ее родителей.

– Вы поругались? – задав вопрос, она ощутила себя неловко.

По идее, ей необходимо было заговорить о чем то другом. Это была элементарная вежливость. В любой другой ситуации она поступила бы именно так, не став давить на собеседника, выуживая из него информацию, но не сейчас.

– Поругались? – Иоланта вспыхнула и кинула бокал в стену. Лиза вздрогнула, с легкой опаской поглядев на женщину. – Эта сволочь нас разорила!

Эти слова не сразу дошли до сознания. Элизабет замерла, непонимающе глядя на бушующую мать. В ее голове никак не укладывалось такое простое слово, как разорение. Оглядевшись по сторонам, она не заметила никаких изменений. Дорогие ткани, старинная мебель, различные украшения – все было на месте. В ее представлении разорение было синонимом бедности, но разве в бедных домах бывают шелковые подушки или газовые занавески?

– Ты уверена, мама? – вкрадчиво спросила она, подумав, что мать просто ошиблась. Ну не может разоренная семья жить так, как жили они.

На ее вопрос Иоланта только фыркнула презрительно, глянув на дочь так, будто сомневалась в ее уме.

– Это бесполезное существо само сказало мне об этом. Он забрал украшения, – при этих словах взгляд женщины скользнул по забитой книгами полке. После в ее глазах появилось отчетливое облегчение. Казалось, ее мало волновала потеря драгоценностей, больше всего беспокоила сохранность книг.

Удивленно моргнув, Элизабет встала и подошла к туалетному столику. Насколько она помнила, украшения мать хранила в белоснежной шкатулке. Коробочка оказалась на месте, но внутри было пусто.

Неужели мать говорила правду? Сердце тревожно екнуло. А ее собственная шкатулка по прежнему полна или же?.. Подняв руку, Лиза прикоснулась к нитке белого жемчуга. Ее любимое украшение было с ней. Она не клала эту нить в шкатулку, по какой то даже себе непонятной причине пряча ее в тумбочку около кровати.

– Как так получилось, что мы разорены? – повернувшись к матери, задала она вопрос. Элизабет намеревалась узнать все, что только можно. Первоначальная причина ее прихода была отодвинута на задний план.

Услышав вопрос, Иоланта презрительно фыркнула.

– Нестор просто никчемный тупица, – ее слова прозвучали весьма грубо. – А ведь отец опасался отдавать меня ему. Были у него сомнения.

– Почему?

– Почему? – Иоланта глянула на дочь. В данный момент женщина выглядела очень пьяной. – Все это, – она махнула рукой, – принадлежит роду Доар. Моей семье!

– Подожди, – Элизабет притормозила мать, пытаясь разобраться. Судя по всему, сейчас из за состояния женщины у нее появилась хорошая возможность узнать многое.