– Боже!

– Скорее всего так и есть! – продолжал Мак‑Леннан. – Знаешь, что будет, если эзвел успеет уйти, а вокруг на миллион квадратных миль простирается заповедная лесная зона? Он убьет каждого повстречавшегося человека!

– Похоже, мы уподобляемся мстителям.

– Еще бы! Именно для этого ты здесь и находишься. Свяжись с офисом управляющего заповедником и передай ему, чтобы он собрал огромнейших, свирепейших псов, каких только сможет найти. Желательно таких, с которыми травят медведей гризли. Дай ему понять, что на этом забытом Богом клочке земли произошло небывалое по опасности событие. Объясни ему, что на планете Карсона, откуда привезены эти убийцы, колонисты гибнут целыми поселками и что людей не спасают даже укрепленные города. Расскажи ему… Мне все равно, что ты ему скажешь, но пусть действует немедленно!

– Паркер! – скомандовал командир, по‑видимому, пилоту. – Опусти аппарат пониже – следует присмотреться к местности на тот случай, если придется вести преследование… Так, теперь займемся этой старой гадиной: думаю, у нашей машины хватит мощности, чтобы подцепить ее и перевернуть. Одна из уловок этой породы состоит в том, что детеныш может спрятаться в складках кожи своей матери и…

Эзвел осторожно выбрался из своей пещеры. Его лапы – нечто среднее между руками и ногами – почувствовали что‑то холодное и мокрое. Минуту он стоял, подрагивая от холода. Потянув носом воздух, он уловил запах паленого мяса, распространявшийся от тела матери. По нервам полоснуло воспоминание об ударах огненных струй и предсмертной агонии. Он отогнал страшное видение и попробовал оценить свои шансы. В мыслях двуногих промелькнул образ дикой лесной местности – картины деревьев и зарослей кустарников. Значит, рядом – отличное убежище. Зима? Это понять труднее: лишь ощущение яркой белизны, чем‑то связанное с той холодной влагой, в которой оказались его лапы, – вязкая, налипающая масса. Она, несомненно, снизит быстроту броска, который ему предстоит сделать.

Над ним раздалось натужное рычание двигателя. Казалось, тело матери стало легче. Затем всем весом оно вновь осело на землю.

– Не вышло! ‑хлестнула мысль пилота.

– Попробуй еще! – скомандовал Мак‑Леннан. – Почти получилось. Прибавь горизонтального смещения, когда будешь тянуть, и она перевернется. Пошевеливайся!

Тело напряглось, как натянутая струна, – эзвел высунул свою почти квадратную голову. Три его блестящих глаза увидели картины, уже запечатленные в мозгу мыслями людей. Космолет развалился на три крупных обломка. Повсюду валялись искореженные металлические балки, оплавленные куски конструкций, разнесенные вдребезги контейнеры с грузом. На полмили вокруг из снега торчали обломки чудовищно исковерканных, смятых страшным ударом предметов. Невозможно было понять, что они прежде собой представляли. И за каждым обломком могло затаиться ружье, с которыми двуногие охотятся на эзвелов.

– Смотрите! – чья‑то мысль и голос отвлекли его от раздумий.

Наступил решающий момент: человеческий вопль убедил детеныша, что ему необходимо изгнать всякий страх. Он осознал это совершенно отчетливо – не в те минуты, когда удары огня прервали жизнь его матери, а именно теперь. Нерешительность внезапно исчезла. Он сжался в комок. Непроизвольно его тянуло нырнуть обратно в складки спасительного тела матери. Но, завидев остолбеневших людей, уловив в их мыслях парализующий ужас, он вспомнил наставления матери о борьбе с собственным страхом.

И это воспоминание подхлестнуло его: мозг заработал быстро и отчетливо, мускулы вздулись в напряженной готовности. Он подался вперед и выбрался из‑под тяжести огромного тела. Прямо перед ним на некотором расстоянии расстилался спасительный рай буйной растительности.