На лице Чиуна отразилось любопытство.

– Какую?

– Я разыскиваю Бартоломью Бронзини. Если вы доставите его живым и невредимым, я отдаю вам любую школу по вашему выбору.

Чиун нахмурился.

– Бронзини – ваш союзник?

– Он всего лишь пешка.

– Я подумаю над этим предложением, – ответил Чиун, и, не поклонившись, вышел из кабинета мэра.

Джиро Исудзу проводил его полным ненависти взглядом. Затем он обернулся к Нишитцу.

– Не понимаю, почему вы не выдвинули никаких требований?

– Вскоре увидишь, Джиро кан. Телестудия готова?

– Да.

– Тогда начинай вещание.

– Это приведет их армию в ярость.

– Даже лучше. Это унизит их. Они бессильны, и вскоре об этом узнает весь мир. А теперь, иди!

* * *

Всю дорогу по пути к резервации Мастер Синанджу молчал, глядя в какую то воображаемую точку далеко на горизонте.

Ни Билл Роум, ни Шерил Роуз не пытались заговаривать с ним после того, как Шерил высказала мысль, которая, по ее мнению, могла утешить старого корейца.

– Знаете, может быть, Римо и не погиб. Я читала о человеке, который выжил после неудачного прыжка с парашютом. Такое иногда случается.

– Нет, он мертв, – печально проговорил Чиун. – Я не ощущаю его присутствия. Раньше, в случае крайней необходимости, я мог связаться с ним мысленно. Но не теперь. Римо больше нет в живых.

Машину вел Билл Роум. Они ехали на «Ниндзе» Шерил, который Чиун поставил на колеса легким, почти незаметным движением рук. Все были настолько поражены случившимся за день, что никак не отреагировали на этот очередной подвиг Мастера Синанджу.

В резервацию вела однополосная дорога, заканчивающаяся незапертыми воротами. Рядом с ними стоял столб с деревянной табличкой, надпись на которой почти стерлась под ударами гонимого ветром песка. Первую строчку прочитать было почти невозможно, виднелась только буква "С" в начале какого то слова, а нижняя гласила «РЕЗЕРВАЦИЯ».

– Я не могу разобрать названия вашего племени, – сказал Чиун, когда они проезжали через ворота.

– Вы все равно его не знаете, – устало отозвался Билл Роум, всматриваясь вперед, где уже показались несколько глинобитных хижин.

– Я и не говорил, что это племя мне знакомо, – категорично заявил Чиун.

– Я просто спросил, как оно называется.

– Кое кто называет нас «Люди Санни Джо». Отсюда я и получил свое прозвище. Я ведь что то вроде ангела хранителя племени, а Санни Джо – мой наследственный титул. Его носил еще мой отец.

– Ваше племя – великие воины?

– Черт, вовсе нет, – усмехнулся Роум. – Мы были фермерами, даже в те времена, когда здесь еще не ступала нога белого.

Чиун озадаченно сморщил лоб.

Увидев, что в дверях показались люди, Билл Роум облегченно вздохнул.

Подъехав к одной из хижин, он затормозил и выбрался наружу.

– Эй, Донно, у вас все в порядке?

– Конечно, Санни Джо, – ответил немолодой толстяк в джинсах и выцветшей ковбойке. В руке он сжимал бутылку «Джим Бим». – Что творится?

– В городе случилась беда. Скажи всем – никто не должен выходить из резервации, пока я не скажу. И еще. Я хочу, чтобы через десять минут все собрались в Большом Доме. Ну, поторопись же, Донно.

– Заметано, Санни Джо, – ответил толстяк. Сунув бутылку в карман, он поспешил куда то по пыльной улице.

Билл Роум поставил машину около Большого Дома – здания, напоминавшего школу из старых ковбойских фильмов, вплоть до складных стульев, которыми было заставлена единственная внутренняя комната.