– Спасибо, – с готовностью откликнулся Кир, решив, что это начало разговора, – я уже...

– Угу, – промычал колонист, повернулся к гостю спиной, достал разнос уставленный бокалами полными какого‑то напитка и неторопливо, ловко избегая всевозможных проволочных ловушек, удалился. Желссону ничего не оставалось, как последовать за незнакомым мужиком.

Центральный коридор обрывался уже через несколько метров, плавно переходя в кают‑компанию. Маленькая комнатка была снабжена многочисленными складными стульчиками и одним неведомо как сюда попавшим небольшим билиардным столом, на котором хватало места и под тарелки с объедками, и под пустые стаканы и под разнокалиберные бумажки с циферками и под карты, и под локти игроков. Все до единого стульчики оказались занятыми. Конечно же, весь экипаж звездолета был в сборе. Арт Ронич, сидящий на углу билиарда, одетый только в пообтершиеся тренировочные брюки и серую от пота майку, зажав в уголке рта чадящую сигаретку, морща лоб, разглядывал карты в руке. Карты его, похоже, искренне волновали, а негр Желссон, нерешительно замерший на пороге, вовсе нет.

– Какие ставки? – учтиво поинтересовался Кир.

– Миликредит – фишка, – холодно выговорил здоровяк, всовывая в руку незваному гостю стакан с какой‑то мутно‑коричневой жидкостью. – В кредит не играем.

– Пас, – сбрасывая свой набор карт на билиард, и вставая, воскликнул незнакомый звездолетчик в перемазанном разводами сажи и машинного масла великоватом комбинезоне.

– Садись, – даже не предложил, а скорее приказал Ронич, кивая. – Деньги можешь поменять у Бормана.

Крепыш, снабжавший игроков напитками, с готовностью шагнул к гостю. В огромном кулаке были зажаты масса разноцветных бумажек с написанными от руки цифрами. Как Желссон догадался – это и были игровые фишки.

Негр пригубил напиток, который оказался неплохим венерианским пивом, причмокнул и уселся на освободившееся место. Кир подумал, что, вряд ли много проиграет при таких‑то ставках. За то имеет реальный шанс в процессе игры поближе познакомиться с Артом Роничем, а за одно выяснить характер этого таинственного человека. Ведь всем известно, что в азарте раскрываются души...

Тем временем партия продолжалась.

– Пять, – почесав затылок, нерешительно выговорил Арт.

– Согласен, – чуть улыбнувшись уголками губ, сквозь зубы процедил мужчина с ненормально большой головой и чрезмерно узкими плечами. Узкие щелочки глаз и большой тонкий, нависающий над губами нос придавали его лицу какой‑то хитрый, лисий вид. Впечатление усиливала огненно‑рыжая шевелюра.

– А тому, кто будет мухлевать, буду бить по морде, – слегка хмыкнув, проговорил себе под нос Кир. – По рыжей, наглой морде!

– Пять и еще... десять, – скосив глаза к носу и, выпуская ртом аккуратные колечки табачного дыма, равнодушно бросил третий игрок – как не странно женщина.

Говорила она густым, вполне мужским басом, одевалась как мужик, курила, была коротко подстрижена и только огромные груди, не спеленатые бюстгальтером, свободно болтались под просторной майкой. Она была ширококостна и низкоросла. Красавицей ее назвать было трудно. Киру она не понравилась.

– Удача сегодня у Фрау, – констатировал рыжий и добавил к кучке в центре билиардного стола еще одну бумажку. – Десять и две.

– Удача – капризная леди, – отмахнулся Ронич, шелестя немногочисленными фишками. – Обычно она любила меня, а сегодня вдруг ее на женщин потянуло... Гомосексуалистка проклятая... Десять, две и еще десять.

– Ронич, ты опять блефуешь, – покачала головой Фрау.