Айви сникает, уголки ее губ опускаются.

– А он мне нравился, – шепчет она, одергивая толстовку Дэниела. – Он сильно мне нравился.

– Да, знаю. – Я правда знал. И в то же время не знал. Тогда я еще не понимал, что это за притяжение. Мои влюбленности в средней школе были непродолжительными и безответными, не было никакой Ноэми и уж тем более Лары. Я думал, что мой поступок – словно рябь на воде: его никто не заметит и быстро забудут.

Я уже готов извиниться, когда Айви распахивает глаза и прижимает ладони к щекам.

– Ничего эгоистичнее в жизни не слышала!

Тут мое терпение лопается.

– Да что ты? – притворно удивляюсь я. – Прямо-таки ничего? Вот прямо совсем? А не забыла, что только что было в машине? Может, напомнить тебе, что ты уничтожила «Запасной шар» бутылочкой молочка для тела?

– Мы сейчас не об этом! – шипит Айви.

– И все же! – парирую я.

– Вся моя жизнь могла бы сложиться иначе, получи я тогда ту записку! Мы не оказались бы в таком дерьме! И «Запасной шар» не закрылся бы.

Ну уж нет.

– Вот в этом я точно не виноват! – рявкаю я.

– А Дэниел… Я была так жестока к Дэниелу…

– Уж точно не за это, – напоминаю ей я. – До сегодняшнего дня ты вообще ни про каких «Сахарных деток» не знала. Ты нападала на него просто так. – Ответить ей нечего, а у меня начинает пылать лицо от воспоминаний о самодовольной физиономии Дэниела. – И ты правда на все это купилась? Дэниел вдруг стал твоим другом: ищет тебя, по доброте душевной водит за нос копов?.. Ну хорош!

Айви хмурится, достает телефон и то смотрит на экран, то подносит его к уху.

– Но это правда, – говорит она через несколько минут. – От них нет ни одного звонка. Он на самом деле дал им неверный номер.

– Наверняка у него на то свои причины. – Из сумки Айви торчит открытка Лары, и у меня вдруг появляется неожиданная и неприятная мысль. Лара сказала бы, что у Дэниела интересное лицо. И пусть, насколько я знаю, он не посещает уроков по искусству, зато постоянно ходит по этому коридору на тренировки по лакроссу. – А может, это он Д.? Может, он пришел в класс Лары не потому, что услышал твой голос? Может, он искал ее саму?

– Что? – На лице Айви написано недоумение. Затем до нее доходит, куда я смотрю, и она тут же говорит: – Нет. Точно нет.

– Почему? Не похоже на его почерк?

– Я… – Айви достает открытку из сумки. – Я не знаю. Дэниел никогда ничего не пишет. Он только печатает. Да нет, невозможно… – Она прищуривается. – Ты хочешь меня отвлечь!

– Нет. Ты весь день твердишь, что Лара – часть преступной схемы с наркотиками. Ты всеми способами пытаешься вписать ее в эту цепочку, но закрываешь глаза на то, что твой брат сегодня держит рот на замке, что совсем на него не похоже. Не говоря уж о том, что прямо сейчас на нем были кроссовки за тысячу долларов!

– Что? – отшатывается Айви. – Чушь. Это неправда.

– Правда. Я видел эту лимитированную коллекцию «Найков» по телевизору. Они стоят штуку.

– Ну… у него есть работа, – запинается Айви.