— А почему придворный маг убежден, что это связано со мной?

Франциск насмешливо присвистнул.

— Огонек, ты меня удивляешь. Лиденингов-то — ты и Робер, про меня маг не знает. Робер связан клятвой, остаешься ты. Воздействие они засекли, а характер вряд ли поняли.

Дедушка чуть поморщился. Выглядел он не столь виноватым в смерти монарха, наверняка им ненавидимого, сколько безмерно уставшим.

— Если у принца проявилась татуировка, то поняли, — вздохнул он. — И тогда поняли и про помолвку, и про невесту.

Я посмотрела на Шарля. Татуировка у него точно не проявлялась: мы все время были вместе и пропустить это я никак не могла. И Филиппа Второго рядом тоже не было. Даже нельзя предположить, что он закамуфлировался под Фурнье или аспиранта, потому что те оба были живы, когда я их видела в последний раз. Значит, Шарль точно не принц, а ради другого жертвовать собой на благо Шамбора я не согласна, пусть он будет самый прекрасный из всех принцев.

— Я против, — твердо сказала я, повернувшись к Франциску, и подчеркнуто взяла Шарля за руку.

— Что значит против? — сразу понял меня призрак. — Мы, Лиденинги, себе не принадлежим. Мы должны действовать на благо Шамбора.

— Что-то я не заметил, Ваше Величество, чтобы вы действовали на благо Шамбора, — бросил Шарль.

— Я? Мажонок, да я даже умереть нормально не смог, потому что Шамбор остался в опасности! — взвился призрак. — И сейчас я делаю все, чтобы эту опасность ликвидировать.

— То есть сначала вы создали проблему, а теперь считаете, что другие должные ее решать. Да-да, Ваше Величество, именно так. Сначала вы женились на неподходящей девушке, потом позволили себя убить и тем самым поставили под угрозу не только жизнь своих потомков, но и судьбу Шамбора. А теперь считаете, что Николь должна собой пожертвовать ради вашего спокойствия.

Призрак возмущенно зашипел, как закипающий чайник, подлетел и вклинился между нами. Ощущать его было неприятно, но я и не подумала отпустить Шарля, на что Франциск, несомненно, рассчитывал.

— Мажонок, о какой жертве ты говоришь? — насмешливо фыркнул он в лицо Шарля так, что в того полетели мелкие, но, несомненно, неприятные комочки эктоплазмы. — Все девушки спят и видят, как бы выйти замуж за прекрасного принца. А Филипп в ближайшее время станет даже не принцем — королем. А эта добыча еще заманчивее. Согласись, из Николь получится прекрасная королева.

— Не соглашусь, — быстро сказала я, не давая Шарлю открыть рот. — Из меня королевы не получится никакой: ни прекрасной, ни отвратительной. Не для того я убегала от помолвки с Антуаном, чтобы выйти за принца Филиппа.

— А для чего? — удивленно развернулся ко мне Франциск. — Неужели, чтобы выйти за инора Буле? Огонек, у тебя с головой все в порядке?

— У меня с головой все в порядке. Во всяком случае, она не просвечивает, в отличие от вашей.

— Если бы она у тебя была в порядке, между принцем и не-принцем ты бы сделала правильный выбор.

— Положим, даже Соланж, предложи ей выбор между принцем и Антуаном, выбрала бы Антуана, — заметила я. — То есть для нее принц хуже даже Антуана, понимаете, Ваше Величество, к чему я веду?

— Это и не проблема вовсе.