Я тоже подтянулась к портрету. Вдруг издалека не разглядела мелкие важные детальки, которые вблизи будут как на ладони? Если Шарль предполагает, что этот лорд мог быть упомянут в Истории магии, значит, перед нами портрет сильного мага, на что указывал и его вид уверенного в своих силах инора. Я размышляла, тот ли это лорд, чей скелет сейчас ждет захоронения. На первый взгляд, медальон и серьга указывали, что тот. Но у этого, на портрете, было две руки. Да и как магу без одной? Нарушается течение магии, что приводит к таким последствиям, перед которыми развал монастыря — так, детская шалость. И чем серьезней маг, тем серьезней последствия. Монастырь стоит неповрежденным, поэтому возникает вопрос, когда скелет остался без руки — при жизни или после. Да и вообще, как мог такой сильный маг умереть в темном подземелье, всеми забытый? Неужели никто его не искал?

— Значит, не знаешь, кто это, — больше для проформы повторила я.

— Ай-яй-яй, дети, как не стыдно не знать Карла Третьего, прозванного Благочестивым за основание нескольких монастырей, — укоризненно сказал кто-то за нашей спиной.

Инора в одеяниях настоятельницы была стара как этот мир даже на вид. А ведь у нее был Дар, который из-за своей силы сразу бросился мне в глаза. И это значило, что ее возраст действительно более чем солидный. Но несмотря на это, дряхлостью от нее не веяло: двигалась она легко, а выцветшие глаза на сморщенном лице горели живым любопытством. И к жизни, и к нам.

— Досточтимая матушка, — Шарль вежливо поклонился, — хорошего вам дня. Карла Третьего мы, безо всякого сомнения, знаем, но, к сожалению, не так хорошо, чтобы опознать по портрету. Основатели монастырей больше важны для Церкви, а не для магического сообщества.

— Хотите сказать, — улыбнулась настоятельница, — если бы он строил академию, вы бы его помнили?

— Разумеется, — совершенно серьезно ответил Шарль.

А я, к своему ужасу, поняла, что основателя академии не опознаю не только по портрету, но даже по имени. Я совершенно не помнила, кто именно в Шамборе настолько озаботился подготовкой магов, что построил для этого целую академию. Впрочем, меня полностью извиняло, что Историю магии нам только начали читать, и до этого животрепещущего момента еще не дошли. Да и просьбы Франциска занимали все время, которое можно было бы употребить с куда больей пользой — для изучения деятельности того же Карла Третьего, к примеру. Кстати, что-то я о нем точно слышала.

Настоятельница знаком предложила войти в кабинет, следом зашла монахиня с чаем и сухариками, один из которых я взяла из вежливости, так как есть не хотела совершенно, да и выглядел он ровесником хозяйки кабинета. Чай же оказался необычайно вкусным.

— И что же вы знаете о Карле Третьем?

Шарль начал перечислять все, что было сделано этим, вне всякого сомнения, достойным представителем семьи Лиденингов, а я вдруг вспомнила весьма пикантную историю, связанную с его именем. Была у меня гувернантка, увлекающаяся довольно предосудительной для ее рода занятий литературой. Когда тетя это обнаружила, пришла в ужас и сразу уволила, но до этого я в волю порылась в книгах инориты Вилье. И вот там-то прочитала о пагубной страсти Карла Третьего к леди, которая после смерти мужа была вынуждена уйти в монастырь под давлением родственников. Судя по скелету в подземелье, монарх навещал леди и там. Да что там навещал! Уверена, он и построил монастырь специально для любимой. А что не один — так это для того, чтобы у леди был выбор, где молиться.