– Знаешь, – сказала я, – мне кажется, что поцелуй прибавил бы мне храбрости.

Шарль решил, что я выгляжу слишком испуганной, чтобы ограничиться одним поцелуем. Город сразу заиграл красками, хотя уже начало темнеть, а положение перестало казаться таким ужасным. В конце концов, от ужина ещё никто не умирал, если, конечно, там не подают яды в ассортименте.

В дом Буле мы вернулись в совершенно умиротворённом состоянии, и уж не Софи было вывести нас из него. Впрочем, её не было, но зато была очень похожая на неё инора, при виде которой Шарль обречённо вздохнул.

– Как замечательно видеть семейство Буле в полном составе, – радостно всплеснула она руками.

Держалась дама куда лучше дочери. Всё таки опыта в лицедействе у неё было побольше.

– Инора Брюссо, вы всё хорошеете, – галантно сказал Шарль.

– Где уж мне хорошеть, с моими то проблемами. – Она фальшиво вздохнула. – Софи дома рыдает, из комнаты не выходит. Очень она обижена твоими словами, Шарль.

– Он не сказал ничего такого, чего бы сама Софи не знала, – заметила я.

Инора Брюссо перевела взгляд на меня, внимательный и сострадающий.

– Инорита, вы прибыли совсем без ничего? Не переживайте, Буле очень гостеприимны. Коринна, может быть, ты подберёшь гостье что нибудь из своих платьев, чтобы она могла переодеться к ужину? Уверена, если не слишком затягивать шнуровку, что то может сойтись.

Улыбалась она сладко, словно не гадость говорила, а проявляла дружелюбие. Коринна даже подхватилась, чтобы сразу идти со мной, а вот её мама нахмурилась, поскольку прекрасно понимала, что ни одно платье дочери не сойдётся у меня на груди.

– Я так понимаю, вы на деньги Буле рассчитываете? – продолжала Брюссо изливать на меня желчь. – Так его отец прямо сказал: поступит сын не так, как от него требуют, останется без наследства.

Я вспомнила, что тоже умею сладко улыбаться, и пропела в ответ:

– Мне приятно, что вы так обо мне переживаете. Но мало ли что могут сказать в запале родители? Если захотят с внуками общаться, сына простят.

Шарль фыркнул, сдерживая смех, Брюссо поперхнулась планируемой гадостью и уставилась куда то в район моей талии с видом: «Так вот оно что!»

– Милочка, сделанное во время помутнения рассудка не должно портить инору всю жизнь. Возможно, вам хватит откупных?

Старший Буле откровенно был недоволен ведущимся разговором, его жена тоже чуть поморщилась. Но я бы точно не сказала, что им не нравится: неприятная тема или прямолинейность гостьи.

– Неужели вы можете предложить мне что то, что способно компенсировать потерю Шарля? – заинтересовалась я.

– Наверняка. – Она победно раздувала ноздри и косилась на Шарля, ожидая увидеть на его лице отвращение от моей меркантильности. – Вы в чём предпочитаете? В деньгах или драгоценностях? Уверяю вас, у меня найдётся сумма, достаточная, чтобы резко увеличить ваше благосостояние.

Шарль не выдержал и всё таки расхохотался. Я же попыталась удержать серьёзное выражение на лице и сказала:

– Такое предложение нельзя обсуждать на бегу, перед ужином. И я действительно хотела бы переодеться. Коринна, покажешь, где я могу это сделать?

Сестра Шарля с готовностью подскочила, и мы направились к выходу, провожаемые неодобрительными взглядами.

– Пожалуй, я тоже переоденусь к ужину, – заявил Шарль и вышел вместе с нами.

– Эта инора всегда такая? – спросила я.