Мак бежит в ванную и возвращается с целой охапкой полотенец.

Мэгги пытается с их помощью остановить кровотечение. Она единственная в этой комнате может его спасти. Но, похоже, битва уже проиграна.

Дыхание у Джека слабое и частое, в легких булькает кровь.

Мэгги смотрит на Фрэнки:

– Я не могу остановить кровотечение.

– Я не хотел в него стрелять, – повторяет Чарли, с трудом делает несколько шагов и тяжело опускается в кресло. – Я хотел все исправить, Мэгги. Хотел, чтобы ты была счастлива.

Его никто не слушает. В царящем в гостиной хаосе о нем все позабыли, он превратился в старика, который остался один на один со своим горем.

К дому подъезжает «скорая», в гостиную вбегают два парамедика, людей становится больше, хаос усиливается.

Парамедики рвут упаковки с бинтами, ставят Джеку капельницу, надевают кислородную маску. ЭКГ пищит, отражая учащенный пульс сердца, которое не хочет сдаваться в этой гонке за жизнь.

Фрэнки остается только стоять в стороне и наблюдать, как другие делают свое дело.

Теперь даже Мэгги превращается в наблюдателя. Парамедики борются за жизнь ее мужа, а у нее на руках высыхает его кровь.

– Отлично, – говорит один из них. – Мы готовы его забрать.

– Куда? – спрашивает Мэгги.

– В Эм-Джи. Там нас уже ждут.

Мэгги хватает свою сумочку:

– Я сразу за вами.

– Доктор Дориан, подождите, – говорит Фрэнки.

– Я еду в больницу.

– Вы нужны нам здесь…

– Да пошли вы, я должна быть рядом с мужем, – говорит Мэгги и быстро выходит из дома следом за парамедиками.

Фрэнки позволяет ей уйти.

Она стоит и смотрит на следы, оставшиеся после проведенной парамедиками операции по спасению Джека Дориана. Разорванные упаковки, окровавленная марля и забытый жгут, свернувшийся, как змея, в луже крови. В луже крови невиновного человека.

Офицер полиции уже сопроводил Коди Этвуда в патрульную машину, но отец Мэгги все еще сидит в кресле с опущенной головой. Он настолько слаб, что похож на жалкий мешок с костями.

Мэгги говорила, что ее отец умирает от рака. Теперь Фрэнки видит это воочию и чувствует в воздухе скисший запах болезни.

Она пододвигает стул к креслу и садится так, чтобы оказаться лицом к лицу с Чарли.

– Мистер Лукас, я должна проинформировать вас о ваших правах.

– Не стоит, я знаю свои права. Я был копом. Департамент полиции Кембриджа.

Фрэнки смотрит на Мака. Тот уже приготовил наручники, но она отрицательно качает головой. Наручники могут подождать. Этот старик не станет оказывать сопротивление. Весь его вид свидетельствует о поражении. К тому же Фрэнки думает, что они могут проявить к нему хоть какое-то подобие уважения, – в конце концов, когда-то он был одним из них.

– Вы убили Тэрин Мур?

– У меня не было выбора. Она сама все это начала.

– Я вас не понимаю.

– Она угрожала моей семье. Напала на меня.

Чарли поднимает голову и встречается с Фрэнки взглядом. Да, он, можно сказать, одной ногой в могиле, но взгляд у него холодный и непреклонный.

– Вы и я. Мы копы. Вы видели то же, что видел я, так что все понимаете. Вы, как и я, знаете, что этот мир мог бы стать гораздо лучше, если бы в нем было поменьше людей определенного типа.

– Таких, как Тэрин Мур.

Лукас кивает:

– Такие девки, как она… Их не вразумить. С ними невозможно ни о чем договориться. Они как дикие животные, которых надо держать в узде, иначе они выходят из-под контроля.

Фрэнки смотрит Лукасу в глаза и понимает, что он верит в то, что только что сказал.