Фредди уже улеглась на разобранную постель.
– Не понимаю, что связывает этих женщин. Светская дама из Чикаго, Элис Элизабет Шилдз, одинокая поклонница книг, и, наконец, горничная, вдова летчика, мать троих детей.
– У них есть одна общая черта.
– Какая?
– Все они – женщины.
– Горничную изнасиловали?
– Я еще не говорила с коронером. Но сотрудница лаборатории уверена, что женщину не изнасиловали. Но в том, что убийства совершены насильником, сомнений нет.
Флетч сворачивал грязные рубашки. Они так быстро меняли мотели, что он не успевал отдать их в прачечную.
– Что ты имеешь в виду?
– Изнасилование – это не просто удовлетворение сексуальной потребности. Главное здесь – возвыситься над женщиной, унизить ее, втоптать в грязь. А секс – это вторично.
– Это я понимаю, – кивнул Флетч. – Но без фактического изнасилования нельзя утверждать, что убийца – мужчина. Вполне возможно, что их отправила на тот свет сильная женщина.
– Да, да, – отозвалась с кровати Фредди. – Фенелла Бейкер. Сорвала с себя блузку и обратилась в мускулистую амазонку.
– Как убили последнюю жертву?
– По мнению полиции, задушили мягким шнуром. Вроде пояса от банного халата.
– Меня тревожит отсутствие сексуального контакта, – Флетч достал из стенного шкафа пиджак, быстро сложил его и сунул в чемодан. – Сильная женщина...
– Кошмар, – Фредди поднялась, достала из чемодана пиджак, сложила его, как полагается. – В таких поездках одежду надо беречь.
– Я никогда не ношу этот пиджак.
– Так почему вы возите его с собой?
– Этот пиджак я вожу, – Флетч указал пиджак, что лежал на кровати. – А этот ношу, – имелся в виду тот, что был у него на плечах.
Фредди кончиками пальцев побросала разложенную на кровати одежду в чемодан.
– Флетч, да у вас тут одно грязное белье.
– Я знаю.
– Надо же как-то выходить из положения.
– Где? Когда?
– Или мы выгоним вас из автобуса прессы. У нас и так хватает вонючек. Вы обратили внимание, что никто не сидит рядом с Хэнреганом?
– Я заметил, что он всегда разваливается на два сидения.
– От него плохо пахнет.
Фредди переложила футляр с бритвенными принадлежностями, чтобы закрыть чемодан.
– Оставьте в покое мое грязное белье!
Фредди опустила крышку и посмотрела на нее.
– Может же между мужчиной и женщиной все быть по-хорошему. Или нет?
Флетч наблюдал за ней, не вставая с кресла.
– Как будто вы не знаете, что может, Фредди?
– Я, что этот чемодан, Флетчер. Постоянно. Все, что не влазит, сразу выкидываю.
– Но почему? Почему вы должны так жить?
Фредди провела рукой по крышке чемодана.
– Почему я Фредерика Эрбатнот? Потому что у меня был шанс стать ею. И я его не упустила. У кого-то есть шанс стать любовницей, женой, матерью, – она опустилась в другое кресло. – Что бы делал мир без моих блестящих репортажей?
– Хотите, чтобы я заказал кофе?
– Мы его не дождемся...
Также неторопливо Шустрик отвез губернатора и Флетча на студию. В записанном на пленку интервью кандидат сделал упор на разгул преступности, особо подчеркнув немотивированность многих убийств. Он даже упомянул убитую ночью горничную. Интервью с кандидатом намеревались показать в дневном выпуске новостей. |