— Оставьте нас, у нас с моим зятем конфиденциальный разговор.

— Но, ваше величество… — кто-то из присутствующей рядом с королевой прислуги решил повыступать.

— Я сказала — вон! Вернетесь ровно через пятнадцать минут.

Я проводил взглядом прошмыгнувшую мимо меня девушку. Надо же, оказывается, у королевы всего одна наверняка любимая служанка.

— Это было весьма неосмотрительно с вашей стороны, — немного растягивая слова проговорил я, даже не пытаясь подняться со своего кресла. — Могут пойти весьма и весьма неприятные разговоры.

— Весьма неприятные разговоры и так бродят по дворцу, и касаются они вас, Бертран, и моей дочери, — прервал меня голос королевы.

— И что же эти злые языки говорят? — я принялся рассматривать свои ногти. Мне был неинтересен предмет нашего разговора.

— Эти злые языки утверждают, что принц Бертран уже не тот, кем он был у себя на родине, и что, возможно, во время своих жутких скитаний, он мог приобрести не слишком здоровые привычки.

— То есть, — я поддался вперед, чувствуя, что мои глаза сузились.

— Вы не посещаете спальни своей жены, а ночи проводите в своих комнатах, где, кроме вас ночует только ваш мальчик-секретарь, — сухо ответила королева.

— Что?! — я сам не понял, как вскочил на ноги. То, что Хел многие недоумки принимают за молоденького мальчика — это не было для меня секретом, но я считал, что так даже лучше, ведь, если бы в соседней комнате спала молоденькая девушка, которую сделал секретарем, вот это было бы намного скандальнее. Какой же я идиот. Предел человеческой глупости не в состоянии измерить никто, так почему же я решил, что мне это удастся? Подойдя к ширме, я решительно обогнул ее. — Значит, вы, как и все остальные решили, что я увлекся мальчишками, поэтому вам нечего опасаться за свою репутацию, оставаясь со мной наедине? — И тут до меня дошло, что Женевьева стоит передо мной практически обнаженная. Я медленно окинул ее тяжелым взглядом, отметив про себя, что беременность еще пока никак не повлияла на ее роскошное тело. Мой взгляд остановился на едва прикрытой какой-то шифоновой занавеской груди, которую она попыталась инстинктивным жестом прикрыть.

— Что вы делаете? — королева смотрела на меня и я не мог понять, чего в ее взгляде больше испуга или некоего предвкушения. Ах вот как. Даже, если соблазнение не предполагалось, она совершенно не против повторить то, что произошло месяц назад. А уж как я не против. Не ответив, я подошел вплотную, обхватил ее за талию и посадил на стоящий здесь за ширмой стол.

— Вам не кажется, что это становится весьма нездоровой традицией, — прошептал я ей в губы, одновременно расстегивая ремень. — Всегда столы. Но сейчас хотя бы на вас не так много надето.

Не могу сказать, что я слишком горжусь собой, но мы успели за отведенное служанке время. Я даже помог Женевьеве немного привести себя в порядок, чтобы ничто не указывало на то, что здесь только что произошло. Ровно через пятнадцать минут дверь распахнулась настежь и все желающие смогли убедиться, что я сижу в кресле, совершенно одетый и поигрываю одним из кинжалов. Служанка снова прошмыгнула мимо меня и скрылась за ширмой. Я же поднялся и уже направляясь к двери на мгновение повернулся к ширме.

— Надеюсь, все ваши вопросы по поводу слухов о моих сомнительных наклонностях развеяны? — после чего, не дожидаясь ответа, вышел из комнаты.

Глава 19

На Вигарас опустилась жара.