Вскоре она услышала скрип домкрата и почувствовала, как «Джулия» снова принимает горизонтальное положение. Джереми отправил пробитое колесо и коробку с инструментами в багажник и захлопнул его.

– Вот теперь она может ездить месяцами, но надо будет отремонтировать пробитое колесо на случай нового прокола, – сказал он, садясь в машину.

Адель молча завела мотор.

Миновав перевал, они спустились в широкую долину, и лишь километрах в ста от них виднелись далекие холмы.

– Вы думаете, мы приедем до темноты? – спросил Джереми, глядя на часы на приборной панели.

– Я что, еду слишком медленно?

– Да нет, я просто спросил. Вы еще долго собираетесь на меня злиться за то, что вам причинил Альберто?

– Да не злюсь я на тебя!

– Я все понимаю и обещаю больше не приставать с вопросами. Разве что вы сами захотите поговорить – в этом случае не сомневайтесь!

– Ни за что не упущу такую возможность, – ответила Адель и включила радио.

Через две песни Джереми не выдержал и переключил радио на станцию джазовой музыки. Раздались аккорды одной из композиций Джанго – Джереми считал его величайшим гитаристом в мире, но не стал делиться своим мнением с Аделью и принялся рассматривать пейзаж: за окном виднелись поля, засеянные пшеницей и ячменем, два комбайна косили люцерну. «Джулия» продолжала свой путь; вдали медленно ехал трактор с пресс-подборщиком, который время от времени выплевывал тюки сена. Поля простирались насколько хватало глаз, должно быть, это хозяйство как минимум в два раза больше, чем у его матери. На дороге появились комья земли, и Джереми вспомнил о глухом шуме тракторов на ферме у матери; скоро покажутся загоны, потом силосные башни и крыши построек. Джереми повернулся, чтобы получше все рассмотреть. Ему в голову пришла одна идея.

– Вы не могли бы свернуть вон там? – спросил он, указывая на здание фермы.

– Хочешь посмотреть на ферму? Почему бы и нет, заодно я немного отдохну.

«Джулия» свернула на дорогу, в конце которой виднелись ангары; один из них, казалось, заинтересовал Джереми больше остальных.

– Остановитесь здесь, – сказал он, – я ненадолго.

Джереми вышел из машины и направился к мужчине, шедшему вдоль изгороди.

Наблюдая за тем, как они беседуют, Адель подумала, что Джереми делится с фермером воспоминаниями о своей работе в хозяйстве матери и обсуждает трудности и радости фермерской жизни. Но их разговор затянулся. Адель посигналила, чтобы напомнить Джереми, что им пора в путь. Фермер посмотрел на нее и пожал плечами; потом развернулся и направился в ангар, Джереми пошел за ним.

– Да что они там затевают? – проворчала она.

Тут дверь ангара с громким скрежетом открылась, и Адель увидела, как Джереми и фермер медленно выкатывают из него самолет, похожий на огромную игрушку: двойные обтянутые тканью крылья и большой нос с блестящим на солнце пропеллером.

– Вам уже приходилось летать? – спросил Джереми.

Адель заинтригованно молчала, и Джереми продолжил:

– Я уверен, что вы уже любовались облаками через иллюминатор большого самолета, но сейчас речь идет о настоящем полете. Сесть в автобус и самому повести кабриолет – это ведь не одно и то же, так ведь?

– Ждешь, что я заберусь в этот видавший виды самолетик? Ты этого хочешь?

– Я хочу, чтобы вы мне доверились.

– Да у тебя хотя бы есть свидетельство пилота?

– А я просил вас показать мне водительские права, когда садился в вашу машину? Согласен, этот «Грумман» не такой поворотливый, как мой «Берлиоз», но у него есть и преимущества: два места в кабине и мощный мотор; взлетная полоса достаточно длинная, не будет никаких проблем.