Однако Эбби не знала одного: пока ее не было, звонил стекольщик. Он не сможет приехать застеклить окно еще две недели. Поэтому Фу заменил четвертьдюймовую фанерку щитом в три четверти дюйма. И не прибил его по углам гвоздиками, а закрепил шурупами из нержавеющей стали по всему периметру — так от него никуда не сбежит крысиный пар.

Фу поморщился и прикрыл глаза.

Со скоростью у Эбби все было отлично. Она стала сверхъестественно сильна, но девяносто фунтов вампирской плоти — все равно девяносто фунтов, от этого никуда не деться.

Она ударилась в фанеру, как это сделал бы на ее месте Хит Р. Койот, и тихонько оползла вниз? Уо-уо-уо. Отнюдь. Ох.

Удариться-то она в нее ударилась, но фанерный щит круто выгнулся, слегка треснул посередине — и вновь распрямился. Эбби ракетой пронеслась по всей студии к задней стене, а там, оставив на штукатурке полноростовый отпечаток хрупкой готической девочки, обвалилась ниц на пол.

— Ебать мои носки, — велела она ковру.

— Ты как? — осведомился Фу.

— Поломалась, — ответила Эбби ковру.

Фу опустился подле нее на колени, опасаясь повернуть ей голову, чтобы не видеть, какой ущерб лицу причинила стена.

— Что поломалось?

— Всё.

— Я принесу тебе крови из холодильника. Поправишься быстро.

— Хор, — ответила Эбби, по-прежнему не отлипая от ковра. После начального падения она не шевельнулась. — Только не смотри на меня, ладно?

— Ни за что, — сказал Фу уже из кухни. Он вынул из холодильника пластиковый пакет с кровью и потелепал его в руке.

— Секундочку. Не шевелись, Эбз, у тебя могут быть повреждены кости.

Он проворно вбежал в спальню, схватил с тумбочки, где он держал химикаты, шприц, сбросил колпачок и вколол пакету успокоительное.

— Ну вот, малышка. Попей, и все с тобой будет в порядке.

Через десять минут он услышал, как кто-то поднимается по лестнице, и понял, что Эбби забыла запереть дверь с улицы.

Джеред впрыгнул в студию и замер, увидев Фу на коленях над распростертой Эбби. Вокруг ее головы растеклась значительная лужа крови. И завизжал.

— Прекрати орать! — рявкнул Фу. — Это не ее кровь.

Джеред прекратил.

— Что ты с ней сделал?

— Ничего, у нее все хорошо. Ты не сдвинешь лабиринт с кровати? И помоги мне ее туда перетащить.

Где-то посреди всей этой суеты юбчонка на Эбби задралась, и Джеред показал на продолговатый валик, бежавший у нее через всю попу и спускавшийся немного по ноге под черным трико.

— Это что? Она обкакалась?

— Нет, — ответил Фу, изо всех сил желая не знать, что это. Однако сам он уже проверил. — Это хвост.

— Ого. Жуть.

— Ну, — подтвердил Фу.

17

Сна ни в одном глазу и ни обсоса вокруг

Оката выскреб последние капли крови из контейнера в рот горелой белой девушки. Ему удалось сберечь две из восьми кварт крови, но их не хватит, это он точно мог сказать. А после битвы в мясной лавке и успешного побега оттуда он так ослаб, что своей кровью кормить ее уже не мог. И это он точно знал. Ей потребуется гораздо больше. Кроме того, пора уже придумать, как ее дальше называть — не горелой же белой девушкой. Теперь она больше напоминала настоящего человека, а не просто уголек в человеческой форме. Очень старого и очень страшного мертвого человека, это правда, но все равно личность. Рыжие волосы уже покрывали собой почти всю подушку, к тому же она шевелилась — правда, немного, закрывала рот, когда в него стекали последние капли.