— Ладно, тогда я повидаюсь с вами там, спасибо.

Но Билл, кажется, раздумал уходить. Он, задумчиво глядя в окно, проронил:

— Эта история здорово расстроила папашу. Похоже, он принимает ее слишком близко к сердцу. То есть все эти сплетни…

— Понятное дело.

— Но я думаю, он прав. Это вовсе не несчастный случай…

— Вы так думаете?

— Да. Никто не стал бы трогать ту бутылку по ошибке. Это просто невозможно.

— Погодите, — поспешно сказал Аллейн, видя, что Билл собирается уходить, — не могли бы вы задержаться сейчас на пять минут — показать мне ту крысиную нору в гараже?

Билл удивленно заморгал.

— Ну чего там, — протянул он. — Положим, я вас могу сводить туда… Почему нет? Ежели полиция чего-нибудь задумала, нет смысла запираться, верно? Хотя вы могли ведь подстроить какие-нибудь подвохи, если с кем-нибудь снюхались по блату…

Он переминался с ноги на ногу.

— Бог с вами, — усмехнулся Аллейн, — не так уж мы испорчены, как вы думаете…

Билл покраснел:

— Я имел в виду не людей, так сказать, не вас лично. Я говорил о системе…

— Ну да, для богатых один закон, а для бедных — другой и все такое прочее? — улыбнулся Аллейн.

— Ну что ж, вы все правильно сказали…

— Ну, возможно, в чем-то это верно. Наверняка так. Только я вовсе не коррумпирован, если вы это имели в виду. Мы всегда пытаемся быть честными, хотя бы на первых порах… Так мы идем в гараж?

— Нетрудно сделать из чистой правды откровенную нелепицу, — добавил Билл, заметно начиная злиться. — Никогда человек не выглядит глупее, чем когда говорит от всего сердца… Я знаю! Знаю!

— Ну конечно, — с усмешкой кивнул Аллейн. — По-вашему, апостолы в свое время были так же лишены слушателей своих откровений, как и в наши дни — ораторы в Гайд-Парке?

— Я об этом ничего не знаю. Но я просто говорю о правде, о самой настоящей трезвой и горькой правде.

— Согласен, — сказал Аллейн. — Вы все верно говорите. Так мы пойдем посмотреть на крысок?

Они прошли с Биллом по двору к гаражу. По пути легкий морской бриз своим ледяным дыханием обдал Аллейна, заставив поплотнее запахнуть легкий твидовый пиджачок. С берега доносились отдаленные голоса.

— Вот-вот совсем стемнеет, — заметил Билл Помрой, адресуясь в воздух.

— Ничего, я захватил с собой фонарик.

— Но дело в том, что крысиная нора не совсем в самом гараже, как бы. Она в отдельном боксе, который заперт, а ключи забрали с собой люди Харпера.

— Мистер Харпер дал мне ключ, — успокоил его Аллейн.

И верно, искомая секция гаража была заперта и опечатана ленточкой с сургучной печатью. Аллейн разломал печать и открыл замок.

— Не могли бы вы, приятель, — заявил вдруг Аллейн, — сходить за моим напарником мистером Фоксом? Пусть он захватит с собой мой чемоданчик. У него есть также второй фонарик, пусть он его не забудет…

— Хорошо, сэр, — растерянно пробормотал Билл.

Аллейн открыл дверь и вошел в секцию. Тут, перебивая застарелый запах навоза и острый аромат бензина, разливался и другой, сладковатый и тошнотворный дух. Цианид явно успел свалить с ног по меньшей мере одну крысу, подумал Аллейн. Войдя в загон, Аллейн поводил лучом фонарика по углам и наконец нашел крысиную нору. Ранее, как сказал Харпер, он, никому ничего не говоря, вытащил из этой норы тигель с ядом, снял имеющиеся отпечатки (они все принадлежали Эйбу Помрою), после чего налил назад содержимое чашечки.