– Другими словами, он убивает, чтобы обрести уверенность?

– Может быть, мистер Кармели.

– Убийство ребенка прибавляет ему уверенности?

– Оно дает ему ощущение власти. Равно как и иллюзия безнаказанности.

– Но почему ребенок?

– По сути своей он – трус и охотится только на самых слабых.

Голова Кармели дернулась, как от удара. С зажатой в уголке рта сигареты упал столбик пепла. Он затянулся и поправил запонку в манжете.

– Как вы сказали, это только догадки.

– Да.

– Но если они хотя бы отчасти верны, значит, убийства не прекратятся, так? Ведь его напряжение не может исчезнуть бесследно.

– Вероятно.

– К тому же он, наверное, убивал и раньше. – Кармели повернулся к Майло. – Тогда почему полиция не вскрыла подобных случаев? – Голос его почти сорвался на крик.

– Это может быть его первым преступлением, сэр. Только началом, – ответил Майло.

– И он начал с моей дочери?

– Возможно.

– Но почему? – вдруг жалобно спросил Кармели. – Почему Айрит?

– Пока мы не знаем, сэр. Я пришел сюда именно для того, чтобы...

– Насколько энергично вы пытались обнаружить другие подобные убийства, мистер Стерджис?

– Мы прилагаем все силы, и процесс этот продолжается.

– Процесс... Ваши друзья сказали, что в Калифорнии нет даже объединенной компьютерной базы данных по преступлениям. Я не поверил им и решил уточнить. Оказалось, это правда. – Кармели потряс головой. – Абсурд. Ваше управление считает себя... В Израиле проживает пять миллионов человек, и криминальная обстановка не так накалена, как здесь, но у нас есть централизованное хранилище информации. Исключая преступления по политическим мотивам, мы имеем меньше сотни убийств в год. Это сопоставимо с той цифрой, которую в Лос-Анджелесе дают два выходных дня, не так ли?

– Не совсем, – улыбнулся Майло.

– Хорошо, в таком случае месяц. По данным мэрии, за прошлый год в Лос-Анджелесе было совершено тысяча четыреста убийств. В других городах Америки дело обстоит еще хуже. Тысячи, десятки тысяч убийств по всей стране. Как вы рассчитываете обрабатывать эту лавину информации без централизованной базы данных?

– Это непросто, сэр. У нас есть кое-какие...

– Знаю, знаю. ФБР, Центральный архив, архивы штатов. Но вся отчетность запутана и ненадежна, в каждом городе свои процедуры и формальности. – Майло молчал. – Хаос. Правда, детектив? На самом деле вы и не знаете, совершены ли подобные преступления или нет, и не похоже, чтобы вы когда-нибудь это узнали.

– В связи с вашими словами, сэр, есть один важный момент. Нам могла бы помочь публикация в прессе. Понимаю ваше нежелание, но...

– Опять. – Кармели стиснул челюсти. – Опять вы лезете ко мне. К нам. Чего вы ждете от этой публикации, кроме того, что она принесет новую боль моей семье и, возможно, поставит под угрозу жизни детей моих коллег?

– Поставит под угрозу, мистер Кармели? Каким образом?

– Либо вдохновив убийцу на охоту за новым израильским ребенком, либо просто бросив в воздух идею – поход на сионистов! Получится, что мы подкинем пищу для фантазии террористов. Нет, мистер Стерджис, я не вижу в публикации никакого смысла. К тому же если убийца действовал и раньше, то вряд ли в Лос-Анджелесе, не так ли?

– Почему вы так решили, мистер Кармели?

– Потому что, несмотря на все ваши бюрократические проволочки, вы бы знали об этом, не правда ли? Ведь даже в Лос-Анджелесе убийства детей не стали пока набившей оскомину рутиной.