— И что же произошло дальше?

— В конечном итоге? Я ведь предупреждал, что сказка будет страшной. Одна из сестёр погибла, провалившись в пруд недалеко от дома. Увы, никто не мог с уверенностью сказать, являлось ли то несчастным случаем или чем-то другим. А вторая исчезла в день отъезда гостей.

— Как исчезла? — Али едва не подпрыгнула на стуле. — Совсем?

— Она нашлась спустя довольно долгое время. С отрешённым взглядом, в превратившейся в лохмотья одежде после блужданий по лесу. Конечно же, девушку допрашивали представители Службы Правопорядка, но она ничего не смогла им рассказать.

— Потому что не желала говорить?

— Нет. На все вопросы она отвечала, что ничего не помнит. Её память сохранила лишь то, что происходило до тех зимних дней. Узнав о смерти сестры, девушка была весьма удивлена. Это она тоже успела позабыть.

— Как странно… Но что сказали врачи? Им удалось найти причину случившегося с ней?

— Они заявили, что такое может являться следствием какого-то сильного нервного потрясения. Из её памяти будто вытеснились некоторые важные события и детали. А однажды утром девушка вдруг перестала откликаться на собственное имя и назвалась другим…

— Чьим же?

— Своей сводной сестры.

— Невероятно! — Алита в изумлении прижала ладонь к губам. — Что сталось с бедняжкой впоследствии?

— Её отправили на лечение в одно из предназначенных для этого заведений. Насколько мне известно, безуспешно. Через некоторое время девушка умерла от чахотки. Но кое-что после неё осталось. Некие сумбурные записи и рисунки.

— Откуда вы так много знаете, альд Торнбран?

— История сестёр, чей отец, тоже уже покойный, был моим близким другом, очень меня заинтересовала. Захотелось выведать больше, так что я подключил свои возможности и обширные связи. А понятие врачебной тайны от громкого звона монет тает быстрее, чем снег по весне.

Али нахмурилась.

— Люблю страшные сказки, хоть уже и не ребёнок, — продолжал он. — Две девочки, которые выросли на лоне природы вдали от шумных городов. Одна упала в пруд, вторая заблудилась в лесу.

— А тот мужчина? — спросила Алита.

— Он жив и в полном здравии.

— И вы… пригласили его к себе на эти зимние праздники?

— Не только его. Нескольких из тех, кто тогда находился в поместье. Однако никаких имён я сейчас называть не буду, тебе предстоит догадаться самой.

— Но почему, альд Торнбран? Если вы подозреваете, что он или кто-то другой из этих людей столкнул в пруд одну девушку и похитил вторую… Может быть, у вас имеются и доказательства!

— Чего нет, того нет. Ничего, кроме моих собственных наблюдений, а также записей и рисунков одной безумной. В них также нет указаний на конкретного человека.

— Но это несправедливо!

— А в жизни вообще нет справедливости. Пора бы привыкнуть. Или альд Кирхилд считает иначе?

— Альд Кирхилд ловит и наказывает преступивших закон!

— И прекрасно осознаёт, что всех ему всё равно не переловить.

— Почему вы хотели, чтобы та, кого он пришлёт, обладала способностями к магии? — решив не продолжать бесплодный спор, поинтересовалась Али.

— Владение магией не помешает. К тому же, сёстры тоже имели дар. Вот только родители не захотели отправлять их в академию, а жаль… Возможно, тогда всё сложилось бы по-другому. Но не судьба. Ты можешь идти. Да, и вот те бумаги, о которых я говорил, изучи на досуге, только никому не показывай, — добавил собеседник, придвигая к ней пухлую папку.

Алита вышла из кабинета, чувствуя себя ошеломлённой. Даже колени дрожали.