— Потому что я люблю вас, — выдавила она. — Жюльен… Милый… Вы совсем не замечали меня, а ведь я верой и правдой служила вам целых полгода, с той самой поры, как вы уволили эту дуру Кларисс, выполняя каждое ваше распоряжение, стараясь облегчить вашу жизнь…

— Мечтая облегчить мой карман, — съязвил Жюльен. — Ведь ты же умница, Люси-Аннет, ты бы не продешевила так, как Кларисс. Ты даже пользовалась теми же духами, что и она, чтобы затащить меня в постель, и я видел, как ты бесилась оттого, что тебе это не удается. Говоришь, я не замечал тебя? Ошибаешься. Я замечал твои фальшивые улыбки, твою наигранную старательность… и подлинный блеск алчности в твоих холодных глазах.

— Неправда, — попыталась протестовать Люси, но у нее получилось не убедительно.

— Ты — хороший секретарь, Люси. Но мне нужны сотрудники, которым я могу доверять, — презрительно скривился Жюльен. — К сожалению, нам придется проститься.

— Шеф, не делайте этого! — разрыдалась Люси. — Пожалуйста, не увольняйте меня, у меня больная сестра, мне надо покупать ей лекарства! Простите меня…

— Прощения ты будешь просить у мадмуазель Дюшансе… Хорошо, я порекомендую тебя на аналогичную должность в другую компанию, правда, поменьше, — сжалился Жюльен. — Парень, на которого ты будешь работать, в свое время увел у меня симпатичную девчонку. У меня на него зуб.

Жюльен лихорадочно соображал, куда могла направиться Одри в пылу ревности и обиды. Он прекрасно представлял, что она чувствует.

Совершенно очевидно, что Одри попала на удочку интриганки Люси. Жюльену причиняло боль недоверие любимой. Когда Бюван пытался кинуть между ними семена подозрений, Жюльен не пошел на поводу у негодяя. Но Жюль понимал, что вся его прошлая жизнь стала благодатной почвой для того, что он пожинал сегодня.

Если бы не бесконечные встречи-расставания с женщинами, чьи лица давно слились для него в одно… Если бы это не происходило фактически на глазах у влюбленной Одри… Если бы он смог доказать ей свою верность и преданность теперь…

Но ведь Одри знает, как долго он не мог даже помыслить о браке. И видит, с каким нетерпением он ждет их свадьбы, какое активное участие принимает в подготовке… Она могла бы сделать правильный вывод. Зачем, по ее мнению, ему все это затевать, если Одри считает, что он продолжает встречаться с другими?

Или девушка решила, что он женится на ней «как честный человек», потому что провел с ней ночь и лишил ее невинности? Что за детский сад, мы живем в XX веке! Или она переняла эти взгляды у своей викторианской тетушки и Замшелой Берты?

Но эти размышления скорее были для Жюльена ширмой, чтобы скрыть от себя самого всю степень тревоги, которую он испытывал.

Только бы она ничего не натворила…

Он остановил свой «рено» на привокзальной площади. Конечно, шанс найти Одри не велик, но он не простит себе, если не попытается это сделать.

К кому могла поехать Одри? По большому счету, на всем белом свете у нее нет никого, кроме него.

Был ли у нее вообще конкретный пункт назначения? Или же взбалмошная девчонка отправилась «куда глаза глядят»?

А если… Жюль вспомнил, что Одри неплохо ладила с его мамой, и в его сердце вкралась надежда. Может быть, она поехала в Сен-Тропе, к его родителям? И собирается порыдать на плече у Сандрин, жалуясь на ее непутевого сына и ожидая, когда он приедет туда просить прощения?

Можно было бы, конечно, позвонить родителям и спросить, не поступало ли им звонка от Одри. Но что, если она им не звонила и не собиралась к ним приезжать? Как он объяснит, что произошло? Да и зачем понапрасну волновать близких людей?

Жюль направился к расписанию поездов.