– Мне насрать,– все так же глядя в стол, произнес Сипякин.– Насрать, что там и как. Я тебя отмазал. Потому что ты – мой человек. Мой. Больше никаких разборок без моего ведома, ты понял меня?

    – То есть проблем с гришавинскими у меня больше не будет? – хладнокровно поинтересовался Ласковин.

    – Ты глухой? Я сказал – всё! «Тобольцы» о тебе забыли!

    – Спасибо, шеф! – искренне поблагодарил Андрей.– Я перед вами в долгу!

    – Еще в каком,– пробурчал Сипякин.– Всё. Отправляйся. Через час поедете с Митяевым в Пушкин. За наличкой. Митяев знает куда.

    Ласковин вышел из кабинета, чувствуя внутри необъяснимое беспокойство. С чего бы это? Сказал же Конь: все урегулировано.

    – Андрей! – окликнула его Фарида.– Шеф велел тебе лицензию на «газовик» оформить. Ты пистолет сам купишь или один из наших возьмешь?

    – Обойдусь,– ответил Ласковин.– Стрелок из меня еще тот.

    – Так что, бумагу не оформлять?

    – Оформляй,– сказал подошедший Митяев.– Стрелять я сам буду. Или лучше ты, Фаридушечка?

    – Кот ты, Митяев,– беззлобно сказала Фарида и, бросив взгляд на Ласковина, разгладила язычком помаду на губах.– А еще женатый человек!

    – Лось большой,– пробасил Николай.– Всем хватит! Пойдем, Андрюха, орешков поедим для восстановления сил.

    – Так я бумагу оформляю? – крикнула вслед мужчинам Фарида.– Да?

    – Да! Что у тебя там вспучилось? – спросил Митяй.– Расскажешь?

    – Угу,– кивнул Андрей.– Только давай сначала чайку заварим. Пить хочется страшно, а времени у нас в обрез, верно?

    – Времени у нас – море. Сорок пять минут,– возразил Митяй.– Хочешь, анекдот расскажу? Едут два ковбоя по прерии…

    – Да знаю я его! – отмахнулся Ласковин.

    – Жаль,– искренне огорчился Митяй.– А футбол вчера с бразильцами смотрел?

    – Трахался я! – сказал Ласковин.– С корейцами!

    – Это с Ленорочкой? Эх, я…

    – Митяй, будь другом, помолчи пару минут! – взмолился Ласковин.

    Андрею очень хотелось разобраться, что за заноза засела внутри и не давала успокоиться. Он ход за ходом восстановил в памяти свой разговор с шефом и решил, что причина тревожного сигнала может быть только одна. За всю их беседу Конь ни разу не посмотрел на Андрея.

    Вечером Ласковин позвонил Гудимову.

    – Все в порядке,– сообщил он.– Вопрос улажен.

    – Да, спасибо, Андрей.

    Голос у Мишки был странный, какой-то бесцветный. Ласковин насторожился.

    – В чем дело, Михаил? – спросил он.– Я же сказал: все в порядке. Мой шеф рассосал конфликт.

    – Я понял,– тем же «мертвым» голосом ответил его однокашник.

    – Мишка? – снова, еще более обеспокоившись, спросил Андрей.– Что-то случилось?

    – Виктор в больнице.