Весь урок я сижу как на иголках, вперив гипнотизирующий взгляд в сторону той, ради которой я так торопился добраться в школу пораньше, но она даже не смотрит на меня… Как она может?! Что за медленная пытка.

— Эй, — Аксель тычет меня локтем в бок, — ты бы это, задание выполнял, что ли? Заметит ведь кто-нибудь, — совсем тихо добавляет он следом. — Она тебе спасибо за это не скажет. Брось дуться… Она не виновата.

— Я придушу эту Мартину Прюффер, — цежу я сквозь стиснутые зубы. — Клянусь вот на этом учебнике математики…

— Да ты совсем того, как я посмотрю, — вздергивает он свои светлые брови, вновь возвращаюсь к арифметическому заданию. — Это к добру не приведет, уж поверь мне.

— Заткнись уже, — сердито кидаю я и снова перевожу взгляд на фрау… то есть на Элеонор. Она по-прежнему занята своими уравнениями, но в этот самый момент вскидывает глаза и в упор смотрит на меня… Я тоже не отвожу взгляд. У нее самые красивые голубые глаза в мире, но распознать это можно, только если сидеть совсем близко-близко и заглядывать непосредственно в их колдовскую глубину: текстурой они напоминают голубой мрамор с его особыми прожилками и рисунком — мне кажется, в такие глаза можно смотреться вечно. Особенно если перемежать это поцелуями, об одних мыслях о которых, у меня в миг ускоряется пульс…

Наконец звенит звонок, и Аксель проталкивается мимо меня к выходу.

— Ты это, не глупи, — бросает он мне мимоходом. — В школе слишком много глаз!

Но мне плевать: я намеренно долго рассовываю по папкам свои листы с домашним заданием, а потом начинаю завязывать внезапно оказавшиеся развязанными шнурки, и все это до тех самых пор, пока класс полностью не пустеет.

Потом я с вызывающим видом подхожу к учительскому столу и беру с него ключ от кабинета — Элеонор пытается удержать мою руку своей раскрытой ладонью, но я иду к двери и запираю ее на ключ. После чего прислоняюсь к ней спиной и складываю руки на груди…

— Я так торопился к тебе утром, а ты мало того, что оставила меня с носом, так еще и весь урок игнорировала меня — это жестоко, знаешь ли?

Щеки Элеонор покрываются мгновенным румянцем.

— Ты сам видел, Мартина пришла обсудить со мной дифференциальные уравнения — я не могла выставить ее за дверь.

— Однако меня ты постоянно выставляешь за дверь и ничего…

— Тебе и сейчас не следует здесь быть, — шепчет она в ответ. — Кто-то может догадаться…

В этот момент кто-то, действительно, дергает за ручку с другой стороны двери, и краска мгновенно отливает от лица женщины. Я на цыпочках подхожу к ней и прижимаю к себе ее тонкое, ивоподобное тело… Слышу, как за тонкой тканью ее шелковой блузки бьется ее же взволнованное сердце!

— Не будь такой трусихой, Нора, — шепчу я ей едва слышно. — Никто ничего не узнает. — Потом заправляю прядь волос ей за ухо и целую в уголок слегка подкрашенных губ. — Ты задолжала мне ровно двенадцать минут поцелуев. Не думай, что я так легко прощу тебе это!

Она смотрит на меня снисходительно-встревоженным взглядом.

— Адриан, я не могу, — пытается противиться она. — Это неразумно (я целую ее)… опасно (я снова целую ее)… и так неправильно… — Теперь я заставляю ее замолчать, касаясь кончиком языка ее приоткрытых от частого дыхания губ.

— Я люблю тебя и это правильнее всего, — выдыхаю я между поцелуями, почти пьянея от запаха ее кожи и возбужденного, полухриплого дыхания.

1 глава

1 глава.