|
— Пойдем, бабки есть, че ты дергаешься? У меня было не боевое настроение, после всего пережитого за сегодняшний день я чувствовала себя подавленной и уставшей, хотя мои размышления, не буду этого отрицать, несколько взбодрили меня. Я не хотела делать ему больно, даже не выделяла его на общем серо-черном фоне сумерек и стен, но… Его наглая настойчивость в последний момент вывела меня из себя, плантажным плугом взрыхлив целину моего «олимпийского» спокойствия. — Пошел вон, ублюдок. — Я еще раз попыталась оттолкнуть его. Но он с такой силой вцепился в рукав моего пиджака, что выбора у меня не осталось. Я не без труда разжала его пальцы и, ухватившись за средний и указательный, развернула его ладонь вверх. После этого мне осталось только приподнять его руку чуть выше головы, беря пальцы на излом. Он приподнялся на цыпочки, пытаясь уменьшить причиняемую ему боль, и взвыл, как сирена. Когда он прекратил орать, я, передразнивая его, наигранно-сюсюкающим тоном спросила: — Че ты дергаешься, пойдем побухаем, или передумал? Он вылупил свои пьяные зенки и с плаксивостью в голосе протянул: — Больно же, блин! — А ты как думал! Вали отсюда, если не хочешь остаться без руки, — угрожающе посоветовала я и пренебрежительно оттолкнула его. Встряхивая кистью и потирая пальцы, он быстро, насколько позволяло ему хмельное его состояние, пошел прочь.
Глава 2
Тарасов 18 мая 00 час 35 мин Я долго не могла уснуть, беспрестанно ворочаясь в кровати. Мой взбаламученный мозг напоминал центрифугу, в которой вращались отдельные мысли, догадки, предположения. Иногда мои бестолковые мыслительные усилия захлестывала волна бесполезно-горестных воспоминаний, переживаний и сожалений. Я не помню, как уснула, обессилев от этого лихорадочного кружения и борьбы.
* * * На следующее утро, приняв душ и перекусив, я устроилась в кресле рядом с телефоном. Разыскав в телефонном справочнике «Тарасовгазпромсервис», набрала номер генерального директора. Приятный женский голос заученно произнес: — Доброе утро, «Тарасовгазпромсервис». — Здравствуйте, я бы хотела услышать Александра Владимировича. — Представьтесь, пожалуйста, — безучастно попросил голос. — Моя фамилия Иванова, но Александр Владимирович, боюсь, меня не знает. — По какому вопросу? — так же равнодушно поинтересовались на том конце провода. — По важному, очень срочно! — Я постаралась произнести это как можно убедительнее. — Минуточку, я узнаю. — Трубка замолчала. Вскоре я услышала: — Александр Владимирович занят, попробуйте перезвонить после обеда. — Девушка, — не теряла я надежды, — скажите, что это по поводу Эрика Горбински, пусть Александр Владимирович скажет, когда он сможет меня принять. — Повторите фамилию, пожалуйста, — в ее голосе появились нотки заинтересованности. — Э-рик Гор-бин-ски, — произнесла я по слогам. — Минуточку. — Трубка вновь замолчала. — Слушаю, — раздался через мгновение бодрый мужской голос. — Доброе утро, Александр Владимирович, я бы хотела с вами встретиться. — Какое вы имеете отношение к Эрику Горбински? — властно спросил Дроздов. — Я расследую его убийство, — жестко ответила я. — Убийство?!! — ошарашенно спросил мой абонент и осекся. |
