Другое дело — выяснить причины попадания сюда. И желательно, какой — то способ, дающий понять, как отсюда выбраться. Тогда уже можно прикидывать варианты.

— О… панна Торба, — ослепительно улыбнулся он, и на сей раз это походило на оскал, от которого по телу пробежал холодок. — Весь путь вы проделали на моём плече.

Очень содержательно. Нет, определенно этот способ выбираться мы вычеркиваем.

— Что ж… Зайдем с другой стороны, — произнесла я. — Для чего я здесь? Помещение, безусловно милое, но все приедается, сами понимаете. Да и клиенты ждут! Пани Рута придет за зельем «Любовь и радость в утехах», а пан Криш за «Молнией в чреслах».

Златовласая, что я несу?

Судя по роже Гюста, он тоже это понял и погрозил пальцем. Я только охнула, когда увидела, что его венчает длинный загнутый коготь оборотень? Вилкацис?

Гюст закрыл дверь, и от щелчка я невольно вздрогнула. Только сейчас стало ясно, что в его глазах горит хищная желтизна, а волосы и бакенбарды отливают холодным серебром.

— Панна Торба, вы такая шутница, — заметил он, — право, вы очень хорошая девочка, даже жаль, что всё так…

Тут мне немного подурнело. Руки сами сжали Жужу. Не сдамся! Буду лупить его метлой по башке. С ней же меня и похоронят… Метлой, а не башкой.

— Ну — ну, — фыркнул он. — Не надо так, есть я вас не собираюсь.

Гюст достал из — за пазухи свернутый в трубочку документ и протянул мне.

— Вы ознакомьтесь. Клянусь, тут ничего страшного нет, просто мой клиент — очень настойчив.

Я поколебалась, но потом осторожно взяла свернутую бумагу. Гюст услужливо приподнял фонарик, чтобы было удобнее читать.

Так, что тут у нас?

«Я, Ядвига Торба, находясь в твердом уме и трезвой памяти, расторгаю договор с паном Орбасом на строение, указанное на городском плане как Л–25/81–А, в дальнейшем именуемое Лавка…»

Я вскинула глаза на Гюста. На его физиономии читалось понимающее участие.

— Да, панна Ядвига, придется вам выезжать. Но это ничего, вы — девочка умненькая: станете под дубок, расстелите платок…

— Спляшу под вечерок, — язвительно закончила я.

Гюст зааплодировал.

— Вот видите, нигде не пропадете! Подписывайте.

— А вашего заказчика не смущает, что я — всего лишь арендатор? — поинтересовалась, прищурившись.

— О, — хмыкнул Гюст. — Пану Орбасу — младшему эта лавка не нужна, мы все прекрасно это знаем. Так что… они сговорятся.

В мои руки сунули стилос с магическим оттиском. Таким подпишешь — потом и не оспоришь. Сволочи.

— Подписывайте, панна Торба.

О, в голосе легкая угроза.

Я быстро соображала, что делать дальше. Начать вопить и брыкаться? Глупость. Гюст свернет мне шею одним движением.

Упереться рогом и поторговаться? Вряд ли прокатит, у меня нет столько средств, чтобы перекупить его.

— Панна Торба, вы мне крайне симпатичны, — вкрадчиво произнес Гюст. — Не хотелось бы как — то портить вашу красоту.

Перед глазами вновь сверкнули когти, и я однозначно поняла, что думать надо быстрее. Тем не менее, все же сделал ещё одну попытку:

— Пан Гюст, вы же не будете бить хрупкую девушку?

— Буду.

М — да. Не прокатило. Судя по кровожадному выражению морды, и правда — будет. Эх, жаль я ему тогда слабительного не подсунула. В подарок.

Внезапно донесся женский голос, зовущий Гюста. Он нахмурился, зыркнул на меня и коротко бросил:

— Сиди тут!

Выскочил и захлопнул дверь.