Айзек Азимов. Я в Марсопорте без Хильды
Это рассказ в стиле Джеймса Бонда, написанный до того, как я услышал о Джеймсе Бонде. Те, кто читал мои произведения, знают, что я никогда не пользуюсь греховными мотивами в своих рассказах. Можете судить по остальным рассказам в этой книге. Но один издатель — не буду называть его имени — однажды сказал мне, что подозревает, что я не включаю в свои рассказы любовные сцены, потому что не способен их написать. Естественно, я отверг это предположение со всем презрением, какого оно заслуживало, и сказал в сердцах, что только моя прирожденная чистота и высокая нравственность удерживают меня от этого. Так как на его лице отразилось явное недоверие, я сказал: — Я вам покажу. Напишу научно-фантастический любовный рассказ, но не для публикации. Но оказалось, что это тоже рассказ-загадка, и мне он так понравился, что я решил его опубликовать. Он показывает, на что я способен, если захочу. Просто дело в том, что обычно я не хочу этого. Все началось как сон. Я ничего не организовывал, ни к чему не притрагивался. Просто смотрел, как все делается само собой. Может, уже тогда мне следовало ощутить приближение катастрофы. Началось все с моего обычного месячного перерыва между заданиями. Месяц на задании и месяц отдыха — таково обыкновение Галактической Службы. Я добрался до Марспорта, где нужно было три дня ждать короткого рейса на Землю. Обычно Хильда — Боже благослови ее, лучшей жены не было никогда, ждала бы меня здесь, и мы спокойно и прекрасно провели бы время. Правда, Марспорт — дьявольская дыра и не подходит для прекрасного проведения времени. Но как это объяснить Хильде? Но на этот раз моя теща — Боже благослови ее, для разнообразия заболела за два дня до того, как я достиг Марспорта, и в ночь перед посадкой я получил космограмму от Хильды. Она сообщала, что останется на Земле с матерью и на этот раз не встретит меня. Я ответил выражениями любви и сожаления, а также искренним выражением тревоги по поводу ее матери, потом посадка, и вот я здесь. Я в Марспорте без Хильды! Пока все еще ничего, понимаете? Пока только рама от картины, кости женщины. Надо нанести цвета и линии на холст, нарастить кожу и плоть на кости. Поэтому я позвонил Флоре — (Флора — редкий эпизод из прошлого) и с этой целью использовал видеобудку. Черт возьми все расходы, вперед на полной скорости! Я считал, что десять к одному ее на месте не окажется, она занята, ее видеофон отключен, она умерла, наконец. Но она оказалась на месте, видеофон не отключен, и она совсем не выглядела мертвой. Выглядела она лучше, чем когда бы то ни было. Возраст не может изменить ее бесконечного разнообразия. И одежда, которая на ней была, вернее, которой на ней почти не было, помогала этому. Рада ли она мне? Она воскликнула: — Макс! Сколько лет прошло! — Знаю, Флора. Свободна ли ты? Потому что угадай. Я в Марспорте без Хильды. Она снова воскликнула: — Замечательно! Так иди ко мне! Я вытаращил глаза. Это уж слишком. — Ты хочешь сказать, что ты свободна? Вы должны понять, что Флора не бывает свободна без предварительной договоренности. Такая уж она красотка. Она ответила: — Ну, у меня есть одно не очень важное свидание, Макс, но я об этом позабочусь. Приходи немедленно. — Иду, — счастливо ответил я. Флора — такая девушка… Вот что я вам скажу. В ее квартире марсианское тяготение, 0,4 земного. Машины, избавляющие от марсианской псевдогравитации, дорого стоят, конечно, но говорю вам, дело того заслуживает, а платить ей никогда не было трудно. Если вы когда-нибудь держали в объятиях девушку при тяготении в 0,4 земного, вам объяснения не нужны. |
