Поэт всесилен, как стихия,

         Не властен лишь в себе самом;

         Невольно кудри молодые

         Он обожжет своим венцом.

         Вотще поносит или хвалит

         Его бессмысленный народ…

         Он не змиею сердце жалит,

         Но как пчела его сосет.

         Твоей святыни не нарушит

         Поэта чистая рука,

         Но ненароком жизнь задушит

         Иль унесет за облака.

    1830-е

«Весь день она лежала в забытьи…»

         Весь день она лежала в забытьи,

         И всю ее уж тени покрывали.

         Лил теплый летний дождь – его струи

         По листьям весело звучали.

         И медленно опомнилась она,

         И начала прислушиваться к шуму,

         И долго слушала – увлечена,

         Погружена в сознательную думу…

         И вот, как бы беседуя с собой,

         Сознательно она проговорила

         (Я был при ней, убитый, но живой):

         «О, как все это я любила!»

         …

         Любила ты, и так, как ты, любить —

         Нет, никому еще не удавалось!

         О господи!.. и это пережить…

         И сердце на клочки не разорвалось…

    1864

Ватиканская годовщина

         Был день суда и осужденья —

         Тот роковой, бесповоротный день,

         Когда для вящего паденья

         На высшую вознесся он ступень, —

         И, божьим промыслом теснимый

         И загнанный на эту высоту,

         Своей ногой непогрешимой

         В бездонную шагнул он пустоту, —

         Когда, чужим страстям послушный,

         Игралище и жертва темных сил,

         Так богохульно-добродушно

         Он божеством себя провозгласил…

         О новом бого-человеке

         Вдруг притча создалась – и в мир вошла,

         И святотатственной опеке

         Христова церковь предана была.