– А платить кто будет? – возмутился усатый. – Устроили скандал, испугали ребенка…

– На, возьми, падла, – я кинул на пол пачку сигарет. – Однажды я тебя без охраны встречу, обещаю.

Мы выскочили из квартиры, сбежали по лестнице и долго стояли на улице. Я пытался прийти в себя, Тога, по-моему – тоже.

– Нет, Тога, ты скажи мне, что тут творится? – спросил я, когда ко мне вернулась способность говорить. – Мастер говорил, что один портал из четырех ведут прямо в Инферно. Выходит, правду сказал? Что это такое, если не преисподняя?

– Нет, это не ад. Хотя очень похоже. То ли еще будет, Леха.

– Спасибо, утешил, – я поправил перевязь катаны, огляделся по сторонам. – Пойдем, доберемся до рынка, узнаем, что и как. И ночлег поищем, скоро темнеть начнет.

* * *

На подходе к рынку мы услышали музыку – бодрые жизнерадостные нацистские марши времен второй мировой. Их, надрываясь и отчаянно хрипя, извергал жестяной репродуктор на столбе у входа в рынок. У ворот нас остановили шуцманы, но, проверив мой пасс, сразу стали слаще халвы и пожелали хороших покупок.

Рынок был под стать всему городу. Когда-то это был крытый павильон, но крыша обрушилась, и теперь торговали под открытым небом. Прилавки были расставлены прямо среди куч мусора и обломков кровли. Покупателей почти не было. Продавцы, поголовно молодые крепкие мужики, сначала чуть ли не выбегали из-за своих прилавков, чтобы обратить наше внимание на свой товар, но потом затихли и лишь следили за нами настороженными взглядами. Выбор был скудный – дрова, связки старых книг, предназначенных на топливо, свиные кости, копченое мясо с неприятным запахом, собачьи шкуры, кучки каких-то белесых грибов, черная мелкая картошка, мутный самогон, пустые бутылки, всякий хлам, вроде железного лома или старой алюминиевой посуды. Впрочем, свой настоящий товар эти хитрованы на прилавок не выкладывали.

– Эй, гражданин, – шепнул мне один из торговцев, подросток лет шестнадцати-семнадцати – марафетику надо? Все есть, и цены божеские. Первитин у меня фирменный, крышу сносит в момент. Две дозы за винтовочный патрон, одна за пистолетный. Ливрами не беру.

– А патроны у тебя есть? – спросил я просто так, от фонаря.

– Какие надо? Есть маслята для МР19, G-51, 98К, «Зауэр-95», STG 47, для «Люггера». Или тебя модели поновее интересуют? Есть два цинка бронебойных для «Штурмгевер-037», они только-только в вермахт поступать начали. Но дорого, один 037М за пять обычных идет. Гранаты есть, обычные, электромагнитные и объемные. У меня даже 25-тимиллиметровые снаряды для зенитки есть. Скажи сколько нужно, о цене договоримся.

Я пообещал подумать, и мы двинули дальше. Выйдя из павильона, мы оказались на большой огороженной забором площадке, где торговали автомобилями. Машины были еще те – хлам на хламе, но собравшиеся вокруг них мужики с испитыми лицами, закутанные в уродливые кожухи из собачьих шкур азартно спорили, заглядывали под капоты, рассматривали салоны. Среди покупателей расхаживало несколько вооруженных самозарядными винтовками шуцманов, с пренебрежением посматривавших на суетливых покупателей. Завидев нас, они тут же заинтересовались нашими персонами, проверили пассы и тут же сменили гнев на милость.

– Если гражданин желает купить приличную машину, – заявил мне старший из шуцманов, – то лучше обратиться в салон господина Лисовских. Там тачки поновее и подешевле.

– А эти что туда не идут? – я показал на мужиков, слоняющихся между рядами машин.