Дюк отключил сигнализацию и вошёл в дом. Свет горел во всех комнатах, работали два телевизора. Вдова в длинном бордовом халате лежала на диване и спала. Подушка была мокрой от слюны, стекавшей изо рта. Столик рядом с диваном был завален пустыми коробками от таблеток, а также таблетками без коробок. Дюк присел на корточки и изучил ассортимент. Кто бы ни был тот врач, который ей все это прописал, с головой у него было не все в порядке. Пульс вдовы приближался по частоте к летаргическому сну. Цвет лица также нельзя было назвать здоровым.

Дюк выпрямился. Всё было абсолютно ясно – вдова создала проблему, и она же её решила. У истории о несчастной милицейской вдове появится новый штришок – наркотики. Какая ирония – Фоменко боролся с незаконным оборотом наркотиков, а его вдова… С такой душераздирающей историей вряд ли кто‑то вспомнит о Беловых.

Дюк отпер дверь главного входа – чтобы врачи «Скорой» могли попасть внутрь. В это время зазвонил телефон. Дюк кинулся было назад, чтобы отключить аппарат, но заметил, что вдова совершенно не реагирует на звонки. Дело было совсем плохо.

Между тем аппарат принял положенное количество неотвеченных гудков и включил автоответчик.

– Оставьте сообщение после сигнала, – лениво произнесла вдова. Точнее, её голос, записанный на плёнке. Сама вдова продолжала лежать неподвижным бордовым мешком и пускать слюни на золотисто‑чёрные подушки под Версаче.

– Доброе утро, – сказал мужской голос. – Это Айрапетов. Ничего, что я так рано? Я по поводу нашего дела, думал, вам будет интересно. Слушаете? Это будет примерно через час. Я все устроил. Эту вашу… Ну, вы поняли… Девку поведут на допрос, и по пути кое‑что случится. Вам понравится, честное слово. Всего хорошего.

Дюк с ненавистью смотрел на телефонный аппарат. Это случилось снова. Только он вроде бы все уладил, как…

Кое‑что случится. Через час. По пути на допрос. Вам понравится.

– Ну ты и сволочь, – тихо сказал Дюк, глядя на спящую женщину. – Муж был тоже не подарок. Но ты…

На улицу он уже выбежал.

Глава 32

Здесь и сейчас

1

Тяжкое бремя руководителя – бесконечно улыбаться незнакомым и несимпатичным придуркам, пожимать их большие шершавые руки, слушать их дурацкие слова… И все это лишь по одной причине – кто‑то из них выложит не меньше пары «зелёных» «лимонов» за маленькую ядерную бомбочку. Зарабатывая эти «лимоны» для Фирмы, Харкевич чувствовал себя настоящим страдальцем, а ведь аукцион по‑настоящему ещё и не начинался. Он пожал с две дюжины рук, принадлежавших двум дюжинам людей, представлявших шестерых потенциальных покупателей. Периодически Харкевич отходил в сторону и вытирал ладонь платком – кто знает, что за заразу привезли с собой эти уроды. Ясно же, кто это такие – либо террористы, либо представители террористов по связям с общественностью. Сидели где‑то по горам и пустыням, потом спустились вниз за атомной бомбой. Очень приятно. Чувствуйте себя как дома. Не забудьте пройти дезинфекцию.

Когда все собрались, Харкевич связался со Вторым, и тот подтвердил, что на подходах к бункеру все тихо, никакой подозрительной активности. Стало быть, все безопасно, стало быть, все шесть групп были доставлены на место с должной степенью предосторожности. Теперь на первый план должен был выйти Харкевич и блеснуть организаторскими способностями.

– Прошу внимания, – сказал Харкевич. Ни одна сволочь в этом огромном бетонном сарае не обратила внимания на его слова. Харкевич в бешенстве обернулся на Алексея – Морозова приставила к нему парня на всякий случай, но сейчас Харкевичу был нужен только один случай – пнуть кого‑нибудь со всей силы и выразить свою злость на собравшуюся уродскую террористическую толпу.