Мифы, выросшие вокруг изобретения Гераклом ядовитых стрел, отражают сложное отношение древних греков к биологическому оружию. Уже в ранних мифах проявляется опасение насчет воинов, убивавших врагов отравленными стрелами. Многие персонажи мифов погибли от стрел Геракла. Однако почти сразу после изобретения отравленное оружие запустило неизбежную последовательность трагических событий для самого Геракла и греков, не говоря уже о врагах греков – троянцах. Вскоре выяснилось, что новоизобретенное биологическое оружие не оставляет Гераклу возможности не вредить собственным близким и ни в чем не повинным посторонним людям.

Среди первых жертв оказались самые старые друзья Геракла. По дороге на следующий подвиг – убийство гигантского Эриманфского вепря – Геракл посетил праздник, устроенный его другом-кентавром (получеловеком-полуконем) Фолом. Когда Фол открыл кувшин с вином, на праздник сбежалась толпа буйных кентавров. Геракл стал отражать нападение, и в последующей схватке многие кентавры пали жертвой отравленных стрел Геракла, когда он гнал их прочь. Стадо кентавров нашло убежище в пещере Хирона – мирного кентавра, который научил человечество искусству врачевания.

Когда кентавры сгрудились от страха вокруг Хирона, Геракл выпустил по ним несколько отравленных ядом гидры стрел. Одна из них случайно поразила Хирона в колено. Геракл в ужасе бросился к старому другу. Он вырвал стрелу из его ноги и быстро наложил особую примочку, как велел Хирон. И здесь авторы мифа объясняют, насколько ужасна рана от смоченной в яде стрелы: за быструю смерть можно продать свою бессмертную душу. Бессмертный Хирон испытывал такую чудовищную боль, что молил богов дать ему умереть.

На просьбу Хирона откликнулся титан Прометей, согласившись забрать у Хирона его вечную жизнь. Освобожденный от бесконечной боли, кентавр скончался. Прометей, однако, впоследствии сам пожалел об этом. Когда он похитил огонь у богов и принес его человечеству, Прометей получил ужасающее наказание именно потому, что не мог умереть. Каждый грек знал, что ежедневно до конца времен к бессмертному Прометею прилетает орел Зевса и клюет его печень.

Пока Геракл утешал смертельно раненного Хирона, его второй друг-кентавр Фол неожиданно стал новым пострадавшим. Фол вынул стрелу из тела одного кентавра и дивился, как такая маленькая штучка могла убить столь сильных существ. Он с любопытством осматривал ее, но тут стрела выскользнула из его рук и упала ему на ногу (см. илл. 2). Он получил смертельную рану, и опечаленный Геракл похоронил еще одну «сопутствующую жертву».

Опасность случайного нанесения ран себе или посторонним лицам всегда присутствует при использовании ядовитого оружия, поскольку даже легкая царапина может привести к трагическим последствиям. Мифологические примеры «огня по своим», такие как трагические смерти Хирона и Фола, – излюбленная тема для греческих и римских художников и скульпторов. Еще одной невинной жертвой Геракла пал его сын Телеф. Во время подготовки к Троянской войне юноша споткнулся о лозу и упал на копье Ахиллеса, другого великого греческого воина. Наконечник копья поцарапал Телефу лодыжку, и там возникла неизлечимая гноящаяся рана. То, что рана была неизлечимой, заставляет заподозрить, что Ахиллес смазал наконечник ядом. Судьба распорядилась так, что и сам он на поле битвы у Трои пал от отравленной стрелы[75][76].

По невероятной иронии судьбы Геракл тоже пал жертвой яда гидры, в котором некогда смочил свои стрелы. Коварный кентавр по имени Несс похитил его жену Деяниру. Разгневанный Геракл выстрелил вслед Нессу отравленной стрелой, которая вонзилась тому в сердце. Как подчеркивает римский поэт Овидий в своей версии мифа, даже в злодея нельзя стрелять отравленной стрелой сзади. Как и во многих других мифах, вероломство породило еще большее вероломство, а яд стал еще более смертоносным, прямо как головы гидры. Умирающий кентавр обманом убедил Деяниру собрать ядовитую кровь, которая хлынула у него из раны.