Через несколько лет Деянира, не зная о том, что ядом можно повторно отравиться, тайно пропитала прекрасную тунику зараженной кровью кентавра и преподнесла ее мужу в качестве подарка. То, что произошло дальше, стало сюжетом знаменитой трагедии, написанной ок. 430 г. до н. э. афинским драматургом Софоклом. Геракл надел тунику, чтобы провести особое жертвоприношение. Когда он подошел к огню, тепло пробудило к жизни яд гидры. Пропитанная им туника начала причинять Гераклу такие жестокие муки, что он пришел в невменяемое состояние, заревел, подобно раненому быку, и стал выдергивать из земли деревья. В отчаянии он бросился в реку. Но вода лишь усилила жжение от яда, а сама река с тех пор сделалась навсегда горячей. Геракл пытался сбросить одеяние, но оно прилипло к его плоти и разъедало его кожу, как кислота. Не в силах вынести жгучую боль, Геракл закричал своим помощникам, чтобы они зажгли огромный погребальный костер. Только его оруженосец и друг, юный лучник Филоктет, оказался достаточно смелым, чтобы подчиниться. В благодарность Геракл завещал ему свой особый лук (некогда подаренный Аполлоном – богом-лучником, чьи стрелы сеяли чуму) и колчан со стрелами, отравленными ядом гидры. Затем могучий герой бросился в пылающий костер и сгорел заживо (см. илл. 1)[77].

Агония Геракла – поэтическое отображение мучительной смерти от змеиного яда, которая часто сравнивалась со сгоранием заживо. И действительно, мотивы огня пронизывают ранние мифы о биологическом оружии. Горящие стрелы и прижигающие факелы погубили гидру, а теперь ее яд пробудился от тепла и принял форму неугасимого пламени. Укус настоящей гадюки, которую в Античности называли dipsas, вызывал неутолимую жажду и, согласно древним писателям, порождал ощущения жжения и разъедания плоти, так что жертвы чувствовали себя «объятыми пламенем, как на погребальном костре»[78].

Но трагические события, вызванные изобретением отравленных стрел, со смертью Геракла не закончились. Деянира, узнав о последствиях своего неразумного обращения к ядовитому оружию, повесилась. А колчан со смертоносными стрелами принес Филоктету много страданий во время Троянской войны.

«Крепкостенная Троя» греческого эпоса – вероятнее всего, город позднего бронзового века, который среди ряда разрушенных городов в северо-западной Турции, впервые раскопанных Генрихом Шлиманом в 1870–1890 гг., носит условное обозначение Троя VI.

Судя по виду руин, крепость Троя VI была разрушена при пожаре примерно в 1200 г. до н. э. Легендарная Троянская война известна прежде всего в изложении Гомера в Илиаде, созданной около 750–650 гг. до н. э., но в греческое и римское время циркулировал обширный цикл произведений о Троянской войне, упоминавшейся во многих других мифах и трагедиях. Некоторые из этих работ сохранились лишь фрагментарно.

Большинство исследователей античной культуры согласны с тем, что устные эпические сказания, вероятно, появились во время реальных битв бронзового века (1300–1100 гг. до н. э.) и что в легендах о Троянской войне есть доля правды, в том числе в описании вооружения. Данный цикл мифов и легенд убедительно доказывает существование двух комплексных, параллельных картин военного дела в классической Античности. Одна – идеализированная, знакомая всем гомеровская версия чистой честной битвы, дух которой воплощали такие герои, как Ахиллес в Илиаде; и другие, более коварные способы одержать победу над врагами, часто приписываемые варварам, но охотно применяемые и хитроумными греческими героями вроде Одиссея[79].