— Срабатывает система, — сказала Миранда, когда они шли за Питом по лестнице обратно в свой офис.

Там Пит дотянулся до полки, где стояла папка, помеченная буквой «Ф».

— Посмотрим, что там под номером 242, — пробормотал он.

Холли и Миранда следили, как Пит перелистывал страницы. Все они были разделены на четыре колонки: колонка для дат, вторая — для марки машины, третья — цвет и четвертая — место, где Пит ее видел.

— Вот она, родимая! — воскликнул Пит. «Понедельник, 18 марта, между пятью и шестью часами вечера».

— Где ты ее видел? — нетерпеливо перебила его Холли. — Далеко отсюда?

Пит вел указательный палец поперек страницы.

— Эх! Одна хорошая новость и одна плохая!

— Начинай с плохой! — выкрикнула Миранда.

— Плохо то, что отмечен только район. Я просто записал: «Хайгейт». Обычно я писал подробнее. Наверное, в тот день я спешил.

— Но Хайгейт — это все-таки не весь Лондон, — примирительно заметила Миранда.

— А хорошая в том смысле, что в Хайгейте у меня было только три места, три поста, откуда я наблюдал.

Холли подала сигнал и остановилась у края тротуара. За ней остановились Пит и Миранда.

— Когда в следующий раз мне захочется провести на велосипеде полвоскресенья, я лучше обращусь в «Тур де Франс», — сказала Миранда, тяжело дыша.

— Никогда не думала, что у нас в Хайгейте столько дорог, — поддержала ее подруга.

— И тем более подъемов, — застонала Миранда, опуская голову на ручки руля. — И что мы увидели? Миллион синих пикапов, и ни одного со знаком «молния» на боку. Такой значок я видела, но не на пикапе.

— А где? — спросил Пит.

— На столбе. Как предупреждение, чтобы люди на него не карабкались.

Они уже побывали на двух постах, где Пит записывал номера. Оба раза они проверяли с того места, где он сидел, все дороги вокруг, ища синий фургон.

С первого поста — совсем рядом с их школой — наблюдать оказалось трудно, потому что дорог там было немерено, хотя и коротких. Ушло много времени. Второй пост находился у подножия Хайгейтского холма. Здесь было гораздо меньше путей, но все шли в гору.

— Ну что ж, осталась только эта, — показал Пит на дорогу впереди. — Это мой последний пост, где я обычно записывал номера.

Сойдя с велосипеда, Холли прокрутила педали так, чтобы он устойчиво стоял у обочины. Она посмотрела в ту сторону, куда показывал Пит, потом на него, пытаясь разобраться. Как бы стал рассуждать Шерлок Холмс? В голове у нее сразу возник вопрос:

— Почему, Пит?

— Что — почему? — нахмурился он.

— Почему ты их записывал здесь? Не ближе, не дальше, а именно здесь? — допытывалась Холли.

— Почему, например, не у тебя за воротами, — съязвила Миранда, — где ты мог бы сидеть в шезлонге и потягивать прохладную водичку из баночки?

— Потому что здесь светофор, машины останавливаются, и есть время записать номера, — объяснил Пит.

— Таких мест со светофорами очень много, — не успокаивалась Холли. — Почему это?

— Потому что это — оживленный перекресток. Эта дорога идет из Хайгейта на север, та — к центру, на юг.