— Хорошо, Мария Ефимовна, но я в институт. До вечера. У нас семинар сегодня! — и выскользнул за дверь.

Вера проводила его любопытным взглядом. Кречинский снова подлил себе коньяку и, похоже, в беседу встревать не спешил.

— Племянник мой! — с улыбкой пояснила Мария. — Очень хороший мальчик. Через год наш университет заканчивает, и у меня в салоне подрабатывает. Программист, дизайнер и этот, как его? Системный администратор. Умница! Не пьет, не курит! Воспитываю после смерти сестры с двух лет. Теперь единственная опора в жизни!

— Симпатичный паренек! Интеллигентный! — похвалила Вера и, чтобы не сбиться с курса, уточнила: — Ваши недруги… Я правильно поняла, вы салон Беликова имели в виду?

— Они меня травят, Верочка, понимаете? Травят самым натуральным образом! Хотят выжить из бизнеса! — Мария судорожно перевела дыхание. — Знаете, что они сделали накануне Нового года?

Если Вера и знала, то виду не подала, и громко ахала, когда Мария рассказывала о сугробе на проезжей части, о сорванной акции и о миллионных убытках. Распаляясь все сильнее и сильнее, Сотникова пошла пятнами и уже почти кричала от негодования.

— Эта дрянь хотела бы пустить меня по миру! Но не на ту напала!

Она с размаху опустила кулак на столешницу.

Широкий золотой браслет с крупными сапфирами соскользнул с руки на красивое блюдо под графином. Оно разлетелось вдребезги, но графин не пострадал. Сотникова на мгновение застыла, уставившись на осколки. И тут сильный спазм перехватил ее горло. Она снова закашлялась, налила себе воды из графина и принялась пить большими глотками. Гортань некрасиво дергалась, руки дрожали, вода расплескалась на платье.

Вера наблюдала за ней с приоткрытым ртом, словно гриф в ожидании, когда жертва испустит дух, и точно так же поворачивала голову, чтобы не выпустить Марию из виду.

Сотникова с раздражением смахнула воду носовым платком, затем схватила со стола браслет и с трудом застегнула его на запястье.

— Черт! — сказала она скорее себе, чем кому-либо. — Застежка совсем ослабла, а поменять времени нет! — и обратила свой взор на Веру. — Сам Беликов, во всяком случае, раньше играл честно. А Быстрова — барракуда, вцепилась, не отбиться. Вы ведь знакомы с ней, Верочка?

Вера пожала плечами. Знакомы ли они? Ну кто бы сомневался!

Когда ты трудишься в одной отрасли, бываешь на пресс-конференциях, брифингах и на всякого рода официальных мероприятиях, трудно не пересекаться с корреспондентами, редакторами местных изданий, даже с фрилансерами и известными блогерами. Все они вкалывают на общей информационной пашне, кочуют из редакции в редакцию, выдают в эфир или в газете одни и те же новости, комментируют одни и те же события. Быстрова не была исключением. Она долго работала в городской вечерке, затем перешла в рекламный еженедельник. Позже известный в городе богатей Бортников пригласил ее в глянцевый журнал. Когда тот загнулся, пошли слухи, что муж запретил Быстровой заниматься журналистикой. Вера испытала мстительную радость от того, что гламурная выскочка наконец исчезнет с городского медийного пространства.

Но торжествовала она напрасно. Звезда Юлии, как оказалось, закатилась ненадолго, чтобы вскорости воссиять намного ярче. Быстрова стала еще более влиятельной и востребованной.

Перед ней лебезили, ей кланялись и целовали ручки редакторы газет и телеканалов, потому что автосалон не скупился на рекламу в средствах массовой информации. А реклама в наши дни — это, как понимаете, приличные зарплаты, достойные машины, дорогие рестораны, отдых на престижных курортах…

В тощие для кошелька времена Вера дважды приходила наниматься к ней на работу, и оба раза ей высокомерно отказали.