— Ты лучше иди, — сказал Джим Пив.

— Почему?

— Иди и все. На этой стороне ранчо никого быть не должно, кроме меня. Ты должен идти.

— Это же твоя земля?

— Давай-ка в твою машину прыгнем, сынок. Нам нужно ехать.

Гейб прищурился, стараясь получше разглядеть вседорожник, и замахал рукой.

— Это же Тео Кроу, — сказал он. — Что он в этой тачке делает?

— Ох, блин, — только и сказал Джим Пив.

Тео подъехал к грузовичку Гейба, юзом затормозил и вылез из кабины. Гейб решил бы, что констебль в ярости, но он не был уверен — такого выражения на лице Тео он не видел никогда.

— Добрый день, Гейб, Джим.

Джим Пив рассматривал свои сапоги.

— Констебль…

Гейб заметил, что у Тео за пояс заткнуто два пистолета, а сам он — весь в пыли.

— Привет, Тео. Красивая машина у тебя. Джим тут мне позвонил, чтобы я посмотрел…

— Я знаю, что это такое, — сказал Тео, кивая в сторону кучи коровьего пюре. — По крайней мере, мне так кажется. — Он шагнул к Джиму, которому, по всей видимости, очень хотелось утонуть в дыре в собственной груди.

— Джим, у тебя там самопальная лаборатория такой мощности, что хватило бы упарить весь Лос-Анджелес. Не хочешь мне о ней рассказать?

Жизненные силы, казалось, вытекли из Джима Пива, точно нажали на рычаг смыва, и он, ноги колесом, неуклюже рухнул наземь. Гейб успел поймать его за руку, чтобы он не сломал себе копчик. Пив не поднимал головы:

— Моя жена, когда меня бросила, взяла расписку на половину всего ранчо. А потом потребовала долг. Ну где мне еще было взять три миллиона долларов?

Гейб переводил взгляд с Джима на Тео, словно спрашивая: «Что это еще за хрень?»

— Потом объясню, Гейб. Я все равно должен тебе кое-что показать. — Тео сдвинул «стетсон» Джима на затылок, чтобы видеть лицо. — Так Бёртон дал тебе денег, чтобы часть земель забрать под лабораторию?

— Шериф Бёртон? — встрял совершенно сбитый с толку Гейб.

— Заткнись, Гейб! — рявкнул Тео.

— Нет, не все сразу. Взносами. Черт, ну что же мне было делать, а? Это ранчо построил мой дедушка. Не мог же я продать его половину.

— И поэтому занялся наркотиками?

— Да я этой лаборатории и в глаза не видел. И сезонники мои тоже. На эту часть ранчо вход воспрещен. Бёртон сказал, что с другой стороны сидишь в хижине ты и никого не впускаешь через задние ворота. А я тут просто коровок пасу и за своим носом слежу. Я у Бёртона даже не спрашивал ни разу, чем он там занимается.

— Три миллиона долларов! Так чем же он, к чертовой матери мог еще там заниматься? Кроликов выращивал?

Джим Пив не ответил — он просто смотрел в землю у себя между ног. Гейб сжал ему плечо, стараясь поддержать, и посмотрел на Тео:

— Может, потом с ним закончишь?

Тео отвернулся и зашагал кругами, размахивая в воздухе руками, точно отгонял назойливых духов.

— У тебя все хорошо? — спросил Гейб.

— Ну что, к бениной матери, я должен теперь делать, а? Что мне делать? Что я должен сделать?

— Успокоиться? — предположил Гейб.

— На хер! У меня убийства, промышленное производство наркотиков, какая-то долбаная гигантская тварь неизвестной породы, у всего города сразу потекли крыши, и к тому же я втюрился в бабу, у которой не все дома… Меня этому не учили! Такому никого не учат, мать их за ноги!

— Значит, успокоиться — не вариант? — сказал Гейб.