Взгляд Потрясателя Сэндоу устремился на книги, лежащие на его рабочем столе, и в памяти всплыли отрывки, которые прежде он считал чистейшим вымыслом. Книги эти также пережили Великое Небытие — это было наследие забытых веков, тех самых, когда не воздвиглись еще высочайшие горы там, где прежде простирались равнины, когда не переменились еще очертания океанов и джунгли буйно зеленели там, где теперь царствовало бесплодие пустынь, а сочные луга не ушли еще на дно морей... Итак, если с тех времен сохранились книги, почему бы не сохраниться и еще чему-нибудь? Вполне возможно, что летающие машины и безлошадные колесницы, о которых поведал Рихтер, вовсе не порождение легенд, а реальность! Старый Потрясатель ощутил во всем теле от будоражащего предчувствия дрожь — ничего подобного он не испытывал по крайней мере лет двадцать...

— И генерал хочет, чтобы мы сопровождали ваш отряд и пересекли вместе с вами Заоблачный хребет, дабы по ту сторону его поискать подобные чудеса?

Рихтер склонил голову:

— Нам известно, что экспедиции из Орагонии пересекли Заоблачный хребет в том его месте, которое зовется Грозовым перевалом, и, углубившись в неизведанные земли миль на двести, обнаружили земли, где все эти диковинки лежали нетронутые. Мы же намереваемся пересечь горы здесь, в районе водопада Шатога, а потом идти на север. Если орагонцы и впрямь затевают на севере широкомасштабную военную операцию, то мы вскоре нападем на их след. На первый взгляд у нашего плана множество изъянов, но у нас есть скальные голуби-крикуны, а это замечательные птички! Мы существенно сузим круг поисков, прибегнув к воздушной разведке...

— И к моей магии, — докончил за него Потрясатель. — Ведь именно так вы планируете без особых проблем обнаружить кладезь древних механизмов?

— Вы должны идти с нами! — страстно воскликнул Бельмондо. — Если в вашем сердце живет любовь к родному Даркленду, если вам не чужда национальная гордость...

— Мне чуждо и то, и другое, — бесстрастно ответил Потрясатель. — Видимо, боги милостивы к вам, коль скоро вы руководствуетесь в жизни столь поверхностными понятиями. Но спешу успокоить вас: я принимаю ваше предложение. И пересеку вместе с вами Заоблачный хребет, но только из тех соображений, что генерал милосердный и добрый правитель, а Джерри Мэтабейн диктатор и тиран. Потрясателям в Орагонии, насколько мне известно, и не снилась такая свобода, как тут, в Даркленде. Король содержит их там в комфортабельном рабстве, и я вовсе не желаю видеть Джерри своим господином.

Капитана Бельмондо, казалось, потрясло столь откровенное презрение к патриотизму, но главнокомандующий явно был мудрее.

— Если ваши интересы совпадают с интересами Даркленда, — сказал он, — то меня не волнуют истинные мотивы ваших поступков. Будете ли вы готовы выступить рано поутру? Моим людям нужно отдохнуть, ведь переход предстоит весьма утомительный.

— На рассвете? Прекрасно, — кивнул Потрясатель. — Но сперва позвольте сделать несколько замечаний. Нам тотчас же бросились в глаза весьма причудливые костюмы, в которых изволят щеголять ваши солдаты. Как нам представляется, костюмы эти чересчур пышны для лазания по скалам и слишком пестры для путешествий по неведомым землям — слишком уж они яркие и приметные...

Рихтер откровенно смутился:

— Н-ну, это наша парадная форма. Генерал пожелал, чтобы мы прибыли сюда именно в таком облачении сразу по двум причинам. Во-первых, нам предстояло перейти Банибалы по довольно легко проходимому перевалу, для чего вовсе не требовалось особого снаряжения, и поэтому имелась возможность вступить в поселок при параде. Во-вторых, таким образом генерал решил усыпить бдительность орагонских шпионов, ежели таковые есть в столице Даркленда. Их нисколько не должен был насторожить такой откровенный маневр отряда, а вот выступление войска, экипированного для восхождения на Заоблачный хребет, напротив, тотчас же привлекло бы их внимание.