|
– Томми-Рэй? Ты здесь? Она шире открыла дверь, чтобы впустить в комнату из коридора побольше света. Комната оказалась пустой. Постель скомкана, ковер съехал в сторону, будто на нем танцевали тарантеллу. Джо-Бет подошла к окну, чтобы открыть его, но успела лишь раздвинуть занавески. От зрелища, представшего ее взору, она со всех ног бросилась вниз, выкрикивая имя брата. При свете, падавшем из открытой двери кухни, она увидела: Томми-Рэй идет через двор, шатаясь и волоча за собой джинсы. Заросли в дальнем конце сада шевелились, но шевелил их не только ветер. – Сын мой, – произнес человек, стоявший в зарослях. – Наконец-то мы встретились. Томми-Рэй не мог ясно разглядеть того, кто его звал, но, без сомнения, там был человек. В его присутствии пульсация в голове стала тише. – Подойди ближе, – велел человек. Голос его был слишком ласковым для чужого, а желание оставаться в тени слишком странным. «Сын мой» – что он имеет в виду, ведь это не в прямом смысле так? Или в прямом? А если в прямом, то хорошо ли это? Томми-Рэй давно оставил надежду увидеть отца. В раннем детстве, наглотавшись насмешек, он мог сидеть часами и воображать отцовский образ, а сейчас вдруг обрел его – отец вызвал сына кодом, известным лишь им одним. Да, это хорошо, очень хорошо! – Где моя дочь! – спросил человек. – Где Джо-Бет? – Кажется, она дома. – Приведи ее ко мне. – Через пару минут. – Немедленно! – Сначала я хочу увидеть тебя. Мне нужно убедиться, что это не розыгрыш. Незнакомец рассмеялся. – Узнаю свою кровь. Меня тоже не раз разыгрывали. Но от этого мы стали только осторожнее, верно? – Верно. – Конечно, ты должен увидеть меня, – сказал человек, выходя из-за деревьев. – Я твой отец. Меня зовут Яфф. Уже спустившись с лестницы, Джо-Бет услышала, что мать звала ее из своей комнаты. – Джо-Бет? Что происходит? – Все в порядке, мама. – Иди сюда! Что-то страшное… во сне… – Мама, подожди. Не вставай. – Что-то страшное… – Я сейчас. Не вставай. Это был он, отец, во плоти. Томми-Рэй, столько раз во стольких обличьях представляя себе своего отца, едва осознавал, что у других детей есть второй родитель мужского пола, который знает все, что положено знать мужчине, и может научить этому сына. Иногда мальчик воображал, что он внебрачный сын кинозвезды: в один прекрасный день на их улице появится лимузин, оттуда с улыбкой выйдет знаменитый актер и скажет те слова, что только что произнес Яфф. Яфф оказался лучше любой кинозвезды. Внешность он имел вполне заурядную, но в нем было что-то сверхъестественное. Казалось, ему нет необходимости демонстрировать свою силу. Откуда пришла эта сила, Томми-Рэй еще не знал, но отчетливо видел ее. – Я твой отец, – повторил Яфф. – Ты мне веришь? Конечно, он верил. Только дурак отказался бы от такого отца. – Да. Я тебе верю, – сказал он. – И ты будешь слушаться меня, как любящий сын? – Да. Буду. – Хорошо, – сказал Яфф. – Тогда иди и приведи мою дочь. Я звал ее, но она отказывается прийти. И ты знаешь почему… – Нет. – Подумай. Томми-Рэй подумал, но с ходу ему ничего не пришло в голову. |
