Сашка Лопухов переменился в лице. Всю его наглость как ветром сдуло. А ещё, кажется, он, наконец, поверил, что перед ним настоящий Дед Мороз.

— Ну что, Саша, веришь теперь, что я не артист?!

— Верю! — хмуро ответил Сашка и вдруг взмолился: — Только вы не говорите отцу, что я курю! Пожалуйста!

— Я не ябеда, — обиделся Мороз Иванович. — Но ты, Саша, подумай о своём здоровье, о своём поведении и, пока не поздно, брось эту вредную привычку. Мне, если хочешь знать, триста лет, но я никогда не курил и не собираюсь!

— Да я так просто, побаловаться, — пожал плечами Лопухов. — Я и не думал курить по-настоящему. Я брошу! Обещаю!

— Хорошо. Я поверю тебе. Но вот ещё какая закавыка. Буквально пять минут назад ты сломал Дашиного снеговика. И это был не первый, а тридцать первый Дашин снеговик, сломанный лично тобою. А обо мне ты сказал, что не только не боишься меня, но даже не уважаешь.

— Откуда вы знаете?! — удивился Сашка. — Вы что, всё слышали?

— И слышал, и видел. Но я не обижаюсь. Мне снеговика, тобою сломанного, жаль. У меня ведь, Саша, каждый снеговик на счету!

Сашка вздохнул и опустил голову.

— Я больше не буду снеговиков ломать, — сказал он.

— Надеюсь. Но для порядка я должен превратить тебя в сосульку. На два часа. Выбирай крышу, на которой ты хотел бы висеть.

Сашка встрепенулся и испуганно посмотрел на Деда Мороза. В животе у него внезапно похолодело, а по спине побежали мурашки. Сашка живо представил, как его мама в поисках сына бегает по двору, а он в виде сосульки висит под крышей и не может ничего ей сказать. Сосульку припекает солнце, и она начинает таять и плакать.

— Я не хочу выбирать крышу! — испуганно пролепетал Сашка. — И в сосульку, пусть даже на два часа, превращаться не хочу! Простите меня, дедушка Мороз!

— Я-то прощаю. А вот простит ли тебя Даша? У неё ты забыл попросить прощения!

— Я не забыл! — заторопился Сашка. — Я уже прошу! Прости, Даш!

— Ну, что, Даша…. Выбирай: наказать Сашу или наградить, — хитро прищурился Мороз Иванович.

На Сашкином лице отразилось отчаяние, а на Дашином — недоумение.

— С одной стороны награждать его не за что, а с другой стороны — наказывать жалко, — подумав, сказала Даша. — Ты уж лучше награди его, дедушка.

— Чем же мне его наградить? — пожал плечами Мороз Иванович.

— Чем-нибудь нужным, полезным. Тем, что ему в жизни пригодится, — ответила Даша.

— Правильно, Дашенька! — улыбнулся Дед Мороз. — Так я и сделаю. Ты, Саша, конечно, больше всего хочешь иметь джип. Но я награжу тебя тем, что тебе действительно необходимо. Я подарю тебе способность видеть и понимать прекрасное!

Не успел Сашка и глазом моргнуть, как вокруг него закружился вихрь разноцветных снежинок. Всё вокруг стало красивее, контрастнее, ярче. Снег заискрился всеми цветами радуги. Скучный привычный мир вокруг — от самого высокого дерева до самой маленькой снежинки — расцвёл вдруг волшебными цветами и стал Сказкой, о которой Сашка Лопухов раньше понятия не имел.

— Вот это да! — восхищённо ахнул он, новыми глазами посмотрев на дома, деревья, прохожих.