Свежая, зияющая дыра, глубокий прямоугольник, выкопанный в земле. Открытая могила.

Выпучив глаза, я испустил громкий вздох, когда прочитал имя, выбитое на камне: РИК СКРУДЖМАН.

27

Таким образом, механический Дух грядущего действительно планировал оставить меня здесь навсегда. Он действительно махнул на меня рукой.

Но это нечестно. Совсем нечестно!

Я отшатнулся. Мне хотелось убраться от этого ужасного надгробия подальше. Но что-то держало меня там. Что-то не давало мне развернуться и побежать.

Я услышал шёпот. Казалось, он исходит снизу из открытой могилы.

— С-с-спускайс-с-ся!

Нет. Мне мерещится. Мой страх, мой мозг играют со мной шутки.

— С-с-спускайс-с-ся!

— Нет! — громко выкрикнул я. — Я не слышу этого! Прекрати! Я не слышу этого!

— С-с-спускайс-с-ся, Скруджман!

И затем я увидел тусклый промельк движения. Просто серое пятно на дне дыры.

Я не мог удержаться. Я был слишком испуган, чтобы бежать. Слишком испуган, чтобы двигаться. Но я наклонился вперёд. Наклонился над могилой, чтобы посмотреть, что там движется.

И открыл рот, чтобы завопить, когда увидел их — но не смог издать ни звука.

Я глядел на ребят в могиле. Они столпились там. По меньшей мере, десяток. Все они глядели на меня.

Кое-кого из них я узнал. Я увидел девочку с идеальными волосами. И громилу с птичьими глазками, парня, которому я давал уроки танцев.

Я попытался выдавить из себя ещё один вопль, но не смог даже выдохнуть. Они ютились в моей могиле — и я мог видеть прямо сквозь них! Они были прозрачными и совершенно серыми. Никаких цветов.

Никаких цветов, потому что они были мертвы!

И теперь они подняли руки. Все как один, они взметнули свои руки из дыры. Руки оборачивались вокруг моих ног. Два парня воспарили вверх и обернули руки вокруг моей талии.

— Не-е-е-е-ет! — наконец, ко мне вернулся голос, и вой вырвался из моей глотки. — Не-е-е-ет! ОТПУСТИТЕ меня!

Но она начали тащить меня вниз, в могилу. Внизу, в дыре, поднялся возбужденный гул. Они все гудели, гудели на одной ноте. Отпевая меня в моей могиле.

Я сопротивлялся изо всех сил. Но руки сжимались вокруг моих запястий с неожиданной силой. И ещё больше рук сжималось вокруг моих лодыжек и талии.

Гул становился всё громче, когда руки тянули меня, и мои ботинки начали соскабливать грязь на краю дыры. Затем я начал тонуть. Они опускали меня в могилу, гудя, широко распахнув глаза, не мигая. С широкими и пустым глазами они тянули меня вниз.

Я открыл рот и завопил вновь — едва узнавая этот умоляющий, надтреснутый голос:

— Нет, пожалуйста! Пожалуйста! Я не умер! Я не умер! Я не хочу быть зомби! Пожалуйста, отпустите меня-а-а-а-а-а!

28

Начав скользить вниз, по грязи, в могилу, я с силой рванулся всем телом — и услышал рвущийся звук. Одна из рук, держащих моё запястье, разжалась. Рука оторвалась от своего плеча и упала в грязь.

Я ударил руки, сжимающие мои ботинки. Ударил с силой. Ещё. Ещё.

Руки полетели в стороны.

Я отчаянно отрывал руки и запястья. Гудение прекратилось. Единственными звуками сейчас были свист ветра между могилами и крики стервятников, кружащихся над головой.

Я со стоном развернулся и обеими руками вцепился в мягкую грязь на стене могилы. Не знаю, откуда только силы взялись. Наверное, их мне придал неимоверный ужас. Я выкарабкался наружу, пинаясь и скользя ногами об отвесные стены могилы.

Выбравшись наверх, я поглядел вниз. Мёртвые ребята нагнулись, прилаживая свои руки и ладони. Кто-то из них схватил не свои конечности, и сейчас они передавали их владельцам.