– Мама, – попытался урезонить ее Антей. – Нас никто не выгоняет, мы просто переедем в особняк поменьше, вот и все.

– Да? – плаксиво уточнила мадам. – А экономка у нас будет?

Тут мне надоела затянувшаяся семейная сцена, и, выразительно постучав туфлей покойного о стол, я дождалась, когда все повернутся в мою сторону, и продолжила:

– Меня, в отличие от Антея, упомянутые два эпизода навели на несколько другие мысли: конкретно – что кто‑то из домочадцев очень не желает продажи особняка и пытается помешать этому всеми доступными средствами.

– Но почему же этот кто‑то не хочет продать особняк? – непонимающе спросил до сих пор молчавший Генри.

Реплика оказалась очень к месту, и я, благодарно на него взглянув, ответила:

– До недавнего момента я была практически уверена, что это связано с кладом, спрятанным в доме одним из бывших жильцов, мсье Морихом, в прошлом известным ювелиром, но не так давно мое мнение изменилось.

– Клад? – с интересом переспросил Генри. – Что за клад?

– Да, – встрял Антей, – мне тоже очень любопытно. Что за клад, большой? И где он спрятан?

– А ты не знаешь про клад? – с невинным видом спросила я у недавнего ухажера. – Извини, не поверю. – Затем, повернувшись к Генри, добавила: – Если ты не против, давай я расскажу позже, сейчас это не столь важно, поскольку, как я уже упоминала, клад на поверку оказался совершенно ни при чем.

– Хорошо, – пожал тот плечами, – продолжай.

– Окончательно все стало на свои места сегодня, после последнего покушения. Во‑первых, с большой степенью достоверности установлено, что ни мадам Фау, ни ее сын, ни мадам Джоннси не знали о назначенной на завтра сделке, а в совпадения я не верю. Точнее, – поправилась я, – возможно, и поверила бы, но совершенно очевидно, что ни один не обладающий магическими способностями человек не в состоянии уронить тяжеленный комод на кровать.

– То есть, – немного оживилась мадам Фау, – вы признаете, что мы тут ни при чем. Тогда чего ради весь этот балаган?

– И кто все же уронил этот злосчастный комод? – присоединился к матери Антей.

– А вы не догадываетесь? – усмехнулась я.

Пятеро голов практически синхронно отрицательно качнулись.

– Тогда, если не возражаете, я начну сначала и соберу воедино все мелкие детали. Буду очень благодарна, если вы не станете меня лишний раз перебивать.

Встав со стула, я несколько раз прошлась по столовой, затем вернулась к столу, оперлась о него руками и приступила:

– Первый подозрительный эпизод – ни с того ни с сего уроненный мадам Фау флакон. Я вполне склонна верить, что она редко что‑то разбивает и на ровном месте уронить духи не в состоянии. Далее – после того, как был снят ковер, мсье Надаль, будучи обутым в достаточно удобные туфли, поскальзывается и ломает себе шею. Через несколько дней в комнате его дочери оказывается непостижимым образом закрыта заслонка дымохода. Тут стоит упомянуть о том, что я разговаривала с мадам Габриэллой и знаю, что, когда она ночью поднималась из кухни в свою комнату, в коридоре второго этажа послышался странный шорох.

– Ты это на что намекаешь? – тут же взвился Антей.

Вздохнув, я уселась на стул и ответила:

– Особенно ни на что, просто факты излагаю. Как вы помните, вместе с мадам в доме жил ручной оцелот, и в ту ночь он спал в комнате Акси. Лично мне кажется очень странным, что зверек не услышал, как закрыли заслонку, и вовремя не учуял запах дыма. Но к этому мы еще вернемся. Далее – сегодня днем я зашла сообщить Акси, что получила письмо от адвоката Массу и сделка состоится завтра.